Свадьбы не будет, или бракосочетание откладывается!

— Это мой дом и вас не должно волновать, кто ко мне пришел, — отмахнулась от его помощи. — А вообще вам пора уходить. Время позднее.

— Мы еще не закончили, — прервал нас Иварус. — Идите и сопроводите вашего… кхм… гостя подальше отсюда, — я лишь бросила на него испепеляющий взгляд и пошла на выход. Мужчины остались.

А этому что понадобилось?

— Лея Вена откройте, — голосом не терпящим возражения приказал барон Кенбрук. Какого черта он приперся?

— И не подумаю, — холодно ответила я.

— Нам нужно поговорить, — где-то я уже это слышала.

Мужчина выглядел плохо. Осунувшееся лицо, мешки под глазами и отчаянный бешеный одержимый безумный взгляд. Человек, которому нечего терять. Мне стало страшно. Только однажды я видела подобный взгляд. Итог того мероприятия закончился весьма плачевно не только для него. Тот безумец унес с собой более пяти тысяч ни в чем не повинных жизней. И вот сейчас я наблюдаю повтор ужаса из своего прошлого. Тогда погибли мои бабушка с дедушкой, которые в отличие от родителей меня действительно любили.

— Я достаточно услышала от вас при прошлом нашем… общении. Как видите, от меня больше нет проблем, поэтому возвращайтесь к племяннику. Ему ваше внимание сейчас нужнее, — как можно спокойнее произнесла я.

Нельзя дразнить, нельзя повышать голос, нельзя делать резких движений, когда общаешься с подобными людьми. Я медленно развернулась и так же неторопливо покатила по дорожке, совершенно не ожидая удара в спину.

Мощный толчок воздуха и мое тело летит вперед на твердую каменную гальку, больно царапая щеку, руки, тело. Кажется, весь воздух разом вышел из меня. Дышать было больно. Неужели перелом ребер?

— Мерзавка! — прорычал озлоблено Кенбрук, носком ноги переворачивая меня на спину, формируя в руках огненный шар. Как он прошел во двор? В глазах мужчины стояло неприкрытое безумство. — Это ты! Ты убила его!

— Кого? — еле слышно выдавила из себя я, пытаясь не разрыдаться от накатившей боли. Что же меня швыряют все кому не лень.

— Майрон! Мой мальчик мертв, — что? Но как? Грифоны же сказали, что он жив. — Его тело всего два часа назад дышало, и он даже пришел в себя, — кричал в безумии барон. — Но ненадолго. Хватило пяти минут на то, чтобы от него не осталось ничего. Лишь только прах, а тебя не было рядом, чтобы это прекратить. Это ты убила его! Ты! А я убью тебя! — шок! Даже боль не казалась такой острой, как осознание того, что маньяку удалось завершить начатое. Я ведь была уверена, что все позади, а оказалось, что он просто выжидал и снова присосался к своей жертве. — Умри тварь! — и он бросил в меня свой фаербол.

Я не сопротивлялась. Да и что я могла сделать? Уползти? Не смешите меня. Огонь быстрее. Мысль о нитях меня в тот момент не посетила.

Зажмурилась, чувствуя, как по щекам катятся слезы и приготовилась к смерти. Я боялась встречаться с Ней лицом к лицу, поэтому и закрыла глаза.

Но проходила секунда, другая, а ничего не происходило. Я жива, вот только чувство, что оглохла. Не было звуков, дуновения ветра, запахов сада. Все как-то странно исчезло.

Распахнув широко глаза, увидела над собой прозрачную пленку, которая впитывала в себя весь огонь. Но не это меня поразило, а то с какой методичностью Аскольд избивал несчастного барона. Тот уже даже не сипел, а захлебывался собственной кровью.

Я не могла подняться. Телу было больно, поэтому я крикнула, что есть мочи:

— Стой! Прекрати! Не убивай! — мне не жаль барона. Он бы убил меня, не задумываясь, если бы не щит, брошенный Шимаром. Именно он стоял рядом со мной и водил руками над телом, впитывая в себя огонь. Эта пленка — магия грифона.

Мне не жаль Кенбрука. Мне жаль ситуации, в которой мы все оказались. Горе мужчины понятно. Он как умел, пытался сбросить свою злость и беспомощность. Возможно, спустя какое-то время он бы и сожалел о содеянном, но прошлого не изменить. Если бы я знала, что Майрон до сих пор в опасности, то никогда бы не покинула дом барона. Косвенно я причастна к его гибели, но даже узнав о смерти мальчишки, я не винила себя. Кукловод слишком умелый игрок.

— Аскольд хватит! — Иварус пытался достучаться до друга, но тот ничего и никого вокруг себя не слышал. — Лея Вена. Ей плохо, — наверное, я действительно выглядела жалко и отвратительно, раз сам Иварус стал обо мне беспокоиться.

И снова мое имя привело в норму его рассудок. Он отбросил в сторону избитое, но еще живое тело барона и ринулся в мою сторону.

— Ла…Вена, — простонал Аскольд, осторожно погладив меня по щеке, и хотел уже поднять на руки, но его остановил Шимар.

— Не трогай ее, — в голосе беспокойство. — У нее повреждения.

Шимар стал руками проводить странные манипуляции над телом, отчего в голове образовался гул, а тело скрутило в болевых спазмах и судорогах.

Я закричала от нестерпимой боли.

— Ты причиняешь ей боль, — Аскольд удерживал меня за плечи, а Иварус зафиксировал голову в ладонях. Держали меня крепко, а тело будто бы трещало по швам. — Что с ребенком?