Свадьбы не будет, Светлый!

 — Это временно,  — ухмыльнулся Лайтвуд, а затем шагнул ко мне и кончиками пальцев коснулся шеи.  — Ты от меня не избавишься, Медея. И даже не рассчитывай сбежать. Найду и сделаю счастливой. 

Его низкий голос звучал тихо, как шорох прибрежных камней. Почему-то стало страшно.

Секунда  — и все прошло. 

Лайтвуд отстранился. Легко, по-светлому, улыбнулся. Моя шея от его прикосновения горела.

 — Проклятье!  — выругалась я. 

 — Ну что вы,  — безмятежно откликнулся Лайтвуд.  — Это благословение.

 Я подозрительно прищурилась. 

Да он надо мной издевается.

Но ведь Верховный светлый маг не способен на такое. Он  — сама доброта и действует наверняка из благих побуждений.

Правда, для меня эти побуждения были хуже пыток.

И что ему стоило выбрать какую-нибудь светлую? Она бы платье на себе порвала от радости.

Я открыла рот, но не успела ничего сказать.

 — Там цветы в гостиную не помещаются,  — раздался за нашими спинами голос Ренфилда.  — И воняют на весь дом. Лучше бы вы колбасы побольше принесли, лорд Как-Вас-Там. Она и компактнее, и в хозяйстве пригодится. Хотя лучше бы вы вообще ничего не приносили. И сами не приходили. Одна морока.

В кои-то веки я была с ним согласна. 

 — Да благословит тебя Триединый!  — откликнулся Лайтвуд, оборачиваясь к Ренфилду с легкой улыбкой на лице.  — Кажется, лошадь, которую я преподнес в подарок мисс Медее, ест розовый куст. Ты разве не должен за ними присматривать?

Глаза Ренфилда наполнились ужасом, он рванул вправо, где вороная кобыла в самом деле доедала мамины розы. Гнева отца Ренфилд боялся вполовину не так сильно, как недовольства мамы, с которой станется сделать его куклу-вуду и использовать ее как подушечку для иголок ближайшие лет сто.

Я с тоской посмотрела ему вслед.

Еще и лошадь. Вороная, конечно. Красивая. С характером, судя по тому, что встала на дыбы, стоило Ренфилду приблизиться. О, да она еще и кусается! И зубы острые! Неужели родственница келпи?

Крик Ренфилда заглушил даже менестрелей.

О, прям до крови укусила!

Ладно, лошадь я оставлю.

Но все остальное!

 — Я не буду вашей женой,  — сразу обозначила я свою позицию.

 — О,  — светло улыбнулся Лайтвуд.  — Конечно, будете. 

Проклятый светлый!

Да что на него нашло?!

***

Семейный обед происходил в тихой и торжественной обстановке, напоминающей похороны. Отец с Лайтвудом вдохновенно обсуждали свадьбу. Вернее, отец в основном сводил разговоры к выкупу, который за такую завидную невесту, как я, должен заплатить Лайтвуд. Тот с изяществом пронырливого купчего отбился от идеи батюшки передать нашей семье резиденцию Лайтвудов в столице и половину средств на всех банковских счетах.

Отец сдаваться тоже не собирался: обнести будущего зятя еще на этапе помолвки было для любого темного делом чести.

Ощущение было такое, что оба получали от торгов крайней удовлетворение.

Матушка то и дело прикладывала к губам бокал красного вина, стреляла глазками в Лайтвуда.

Тот отвечал ей взглядами и улыбками ровно так часто, как требовали приличия, но не настолько часто, чтобы у меня был повод закатить хотя бы небольшой скандал. 

Я ковыряла вилкой в тарелке и с тоской вспоминала тихоню Сэмюэля.

А еще думала о том, как подобраться к Лайтвуду поближе: меня посадили на приличном расстоянии от него. Ну да. На месте родителей я и сама бы так поступила.

Цветы, принесенные Лайтвудом и расставленные сейчас по всей столовой, благоухали. 

Как будто я раньше времени угодила в чертоги Проклятого.

 — Перед свадьбой я бы хотел организовать семейный обед,  — с очаровательной улыбкой проговорил Лайтвуд, накалывая на вилку кусок полусырого бычьего сердца.  — Чтобы познакомить наши семьи. 

 — Отличная идея,  — с энтузиазмом откликнулась матушка.  — Мы с Эриком обязательно придем. 

Она кивнула отцу, соблазнительным и легким движением потянувшись к стоящей в центре стола солонке.

 — Я думал скорее о знакомстве более широкого круга семьи,  — невозмутимо пояснил Лайтвуд.  — Всех поколений. 

 — О,  — откашлялся отец.  — Возможно, если постараться… хм… возможно, наш троюродный кузен Аддамс захочет прийти, хм... правда, говорят, он в лечебнице...

 — На нашей семье страшное проклятье,  — выпалила я.  — Даркморы часто умирают не своей смертью и не могут держаться вместе. 

В какой-то степени я даже не врала. Сложно умереть своей смертью, если половина города спит и видит, как бы тебя убить. А уж держаться вместе… Увольте! Это что-то для светлых: дружные семьи, ежегодные сборы, трогательное общение и проживание в доме под одной крышей. 

У темных все не так: мы стараемся держаться от своих семей подальше, чтобы отношения были лучше. К примеру, я не видела брата уже около года (ходили слухи, что он скрывается где-то после того, как соблазнил дочь какого-то влиятельного светлого), и за этот год относилась к нему лучше, чем за все время, пока мы жили под одной крышей.