Свадебная ночь в Париже

Внезапно у Иден возникло странное ощущение. Она видела в Интернете фото Ясмин с Реми. На всех фотографиях она была взрослой, рослой и фигуристой, в шикарной одежде, с косой, ярко подведенными глазами и густыми ресницами, голубыми или сиреневыми губами. Она была артистичной и экспансивной.

Ясмин унаследовала цвет кожи матери — светлее, чем у Реми и его отца. Но, глядя на девяти- или десятилетнюю девочку, Иден увидела другое, такое же, только постаревшее лицо европейца. Внезапно она представила Ясмин со щетиной на подбородке, густыми бровями и выпирающим кадыком.

Ахнув, Иден прислонилась к противоположной стене, опасаясь, что снова потеряет сознание, но по совершенно другой причине.

— Иден!

Голос Реми донесся с другой стороны Вселенной, но он был таким тихим, словно звучал в ее голове. Он понял, что она обо всем догадалась.

Ее начало трясти.

— Мика знает?

Реми так напрягся, что мог бы выпрыгнуть из собственной кожи. Он резко мотнул головой, отрицая. Его тело оставалось неподвижным, словно он увидел ядовитую змею, готовую на него наброситься.

— Никто не знает, — прохрипел он. — И Ясмин тоже.

Иден попыталась спросить, почему нет, но неприглядная правда обрушилась на нее как опасный метеор.

Глава 10

— Иден нездоровится, — сказал Реми своей тетке.

Тетя Селеста была не только врачом, но и проницательной женщиной, поэтому сразу поняла, что случилась катастрофа.

— Отвези ее домой, чтобы она отдохнула, — тихо произнесла тетя.

Реми так и сделал, а оказавшись в доме, пошел за Иден в гостиную, где она, как зомби, плюхнулась на диван. Ему не сиделось на месте, он чувствовал, как она следит за ним взглядом.

— Как это случилось? — спросила она, и ее голос сорвался.

Реми начал говорить, не раздумывая:

— После моей ссоры с Микой мои родители беспокоились, что Гулд снова начнет их донимать и испортит им жизнь в Канаде. Именно тогда мой отец рассказал мне первую часть всей истории. Он настаивал на том, что их ограбили, и велел мне больше не спорить с Микой.

В следующий раз, когда у нас была игра с этой школой, Мики уже не было в команде. Я почти забыл обо всем этом. Прошло несколько лет, потом Ясмин заболела. Оказалось, у нее заболевание крови, с которым она с тех пор научилась справляться, но в то время у нее подозревали лейкемию. Тогда мне было около четырнадцати лет, и я выяснил, что такое трансплантация костного мозга. Я сказал, что хочу стать ее донором, но моя мать отмахнулась от меня. — Он потер пальцами переносицу, все еще обиженный ее отказом.

Для моих родителей настали тяжелые времена. Моя мать хотела, чтобы сестра выздоровела, но я слышал ее споры с моим отцом. Она говорила: «А вдруг нам придется просить его? Что будет, если он заберет ее у нас?»

Иден вздохнула, слушая.

— Да. Это был их самый большой страх с самого начала. Я загнал отца в угол, и он во всем сознался, испугавшись, что ему придется ползти к Кельвину Гулду, чтобы тот спас жизнь своей дочери. Он боялся, что Гулд позволит Ясмин умереть и назло не поможет ей. Я поклялся хранить тайну. Потом Ясмин вышла из больницы, а я продолжал молчать ради своего отца. Я даже маме не говорил, что обо всем знаю.

Он потер рукой грудь, чтобы избавиться от тяжести на душе.

— Это был не роман? — грустно спросила Иден. — Твоя мать обращалась в полицию?

— Нет. Она даже не сразу сказала моему отцу. Он работал в Нидерландах по престижному контракту. Он был на седьмом небе от счастья, когда вернулся домой. Незадолго до этого мать получила большой исследовательский грант. Отец заметил, что она изменилась, но она нашла оправдания. Позже рассказала ему, что пыталась притвориться, будто ничего не произошло. И она не знала точно, кто отец ребенка.

Иден всхлипнула.

— Ты представляешь, каково ей было? — спросила она срывающимся от боли голосом и прижала ладони к глазам. — Сочувствую, Реми. Так жаль, что она прошла через это.

— Ясмин стала для нас подарком. Мы все любим ее. Она не виновата в том, что…

— Я понимаю, — пробормотала Иден. — Ты любишь ее всей душой.

— Да. — Он потер рукой онемевшее лицо. — Но мои родители все равно пострадали. Мама не могла оставаться там, где могла встретить Гулда. Она предложила переехать в Канаду, и мой отец согласился. Но он не мог позволить Гулду извлечь выгоду из того, что он разработал. Он нанес ответный удар единственным доступным ему способом. Единственный способ, который имел значение для Гулда.

— Деньги, — предположила Иден.

— Да. Он выбросил свой ноутбук в реку и анонимно отправил резервные копии файлов конкуренту.

Она медленно кивнула, переплетая пальцы на коленях, потом подняла густые ресницы.

— Но сейчас все они мертвы. Почему ты не расскажешь ей?

— Я не могу. — Он вздрогнул от одной мысли об этом. — Меня не волнует, от кого она родилась. Она моя сестра во всех смыслах, и я буду защищать ее до конца жизни. Особенно от информации, которая может ее уничтожить.

Иден собиралась что-то сказать, потом передумала.

— Ты убрал ее фотографию. — Она указала на стену. — Ты знал, что я догадаюсь.

— Я забыл о фото в теткином доме.