Свадебная вендетта

– Мне кажется, из-за любовницы не убивают. Максимум, бьют морду.

– А если это было последней каплей?

Гарик подал плечами:

– Тогда главным подозреваемым должна была быть Вика.

– Так или иначе, история эта глубоко личная. С этим ты, по крайней мере, согласен?

– Хорошо. И кто, по-твоему, главный подозреваемый?

Я подобрала с земли палочку и спустилась к влажному песчаному берегу. Найдя относительно широкое место, я опустилась на теплый песок и нарисовала на нем кружочек.

– Подозреваемых у нас вагон, – буркнул Гарик. – Как в этом вообще можно разобраться?

– Это сначала так кажется, – подумав, ответила я, – но есть две вещи, от которых мы можем и должны отталкиваться. Первая из них – мотив. Отметаем большую часть обслуживающего персонала. Даже если убийца среди них, мы этого прямо сейчас не узнаем – нужны подробные допросы, которые уже лягут на плечи Кирьянова. Но на первый взгляд музыкантам, горничным, тетеньке из Загса, подсобному рабочему, тамаде и администратору не на что было злиться. По их показаниям, они до сегодняшнего дня либо в глаза не видели молодых, либо общались с ними только по работе. Сюда же можно отнести всех официанток, за исключением Яны. Эта барышня уже подозреваемая. – Я ткнула палкой в кружочек.

– Мне показалось, она смирилась со своим положением любовницы, и вообще, девушка довольно современных взглядов.

Я подняла глаза на своего друга и мягко улыбнулась:

– Гарик, я давно хотела сказать тебе, что я тебя люблю. У нас есть полчаса, может, плюнем на эти дурацкие убийства и поднимемся в номер?

Гарик опешил и посмотрел на меня, вытаращив глаза:

– Ты чего? Тань… я понимаю, флирт и все такое… но я… Марианна… понимаешь…

– Поверил?

Гарик с облегчением расхохотался:

– Ну ты даешь! Я реально поверил.

– Такой и был расчет. Это я к тому сказала, дружочек, что женщины обманывают. И в умении врать мы сильный пол превосходим на две головы.

– То есть ты меня не любишь?

– То есть Яна могла сказать нам что угодно, а на самом деле мечтала убить либо любовника за то, что бросил и не женился, либо его невесту – из ревности.

– Господи, не дай бог, – сорвалось у Гарика, – такой банальный сюжет получится!

Все-таки журналист и редактор в нем никогда не умирали.

Я усмехнулась.

– Ревность – хоть и банальная, но очень серьезная причина. И самая вероятная для убийства на свадьбе. Посмотри хотя бы на остальных наших подозреваемых.

Рядом с первым кружочком появился второй. Взрытый песок очертил его контуры ажурной бахромой.

– Это Варя? –  полуутвердительно спросил мой друг, присаживаясь рядом и трогая пальцами песок.

– Нет, это Денис.

– Почему?

– По статистике, мужчины убивают чаще женщин.

– Так почему ты не нарисовала его первым? – справедливо заметил мой друг, поправляя контуры кружочка.

– Они для меня оба на первом месте – видишь, я нарисовала их на одной линии. Это значит, что, судя по имеющейся информации, у них были самые веские причины для убийства.

Я нарисовала еще один кружок, пониже, и второй, рядом.

– Генерал в отставке? – спросил Гарик.

– И Варя.

– Не много ли у тебя подозреваемых?

– Строго говоря, каждый на этом острове подозреваемый. У меня мало ресурсов, – вздохнула я. – По-хорошему, надо бы устроить обыск. Скорее всего, подозреваемый унес с собой нож. Если его найти, это будет стопроцентной уликой. Но обыском уже займутся полицейские.

Гарик посмотрел вдаль на реку, где к нам на всех парах плыл теплоход. Он вздохнул и потянулся, хрустнув суставами.

– Слушай, а, может, завяжем со следствием? Компетентные органы скоро будут на месте и сами во всем разберутся. Я смертельно устал.

– Может, ты и прав, – согласилась я. В одну секунду мне показалось, что усталость и во мне усилилась стократно, что мой организм сейчас сдастся и заснет, – но я чувствую, что ответы у меня на руках. Просто надо проанализировать информацию, а это действительно тяжело. Голова словно песком набита.

– Хорошо. Давай резюмируем. Кого из них ты подозреваешь больше других? – спросил Гарик.

Он присел рядом с моими рисунками на песке и провел пальцами по рыхлым контурам.

– Не знаю. Наверное, все-таки Дениса. Хоть убей, мне трудно поверить, что такую смертельную обиду можно так просто проглотить.

– Вы здесь? – раздался голос, заставивший нас вздрогнуть. На ступеньках, спускающихся к причалу, стоял Владимир Павлович. Он придерживал рукой панаму, которую ветер пытался сорвать с его головы. Из-за этой панамы вид у старого вояки был немного комичный. – Таня, вас там спрашивают.

– Кто? – удивилась я, поднимаясь с песка и отряхивая коленки.

– Какой-то молодой парень. Друг Виктора, кажется…

– Я, я вас спрашиваю! – Хмурый молодой человек с перекошенным лицом обогнал генерала и сбежал к нам вниз.

Я узнала в нем второго приятеля жертвы, которого еще не успела расспросить. Парень был похож на типичного туриста, не вылезающего с райских островов, – загорелый, темноволосый, в белых шортах и футболке кричащих цветов с надписью: «Кури бамбук!» через всю грудину. Вид у него был какой-то нездорово-возбужденный.

– Денис, давайте поговорим в доме, – предложила я.