Свадебное путешествие Лелика

Девушка внимательно посмотрела на эту скульптурную композицию и вдруг замотала головой.

— Видал, — обрадованно сказал Славик. — Я же говорю — ошибка. Они, вероятно, цены в каких-то «у.е.» пишут.

— Много таинственного в этом мире, — прокомментировал Макс.

В этот момент девушка полезла в кассу, достала оттуда одну купюру, показала ее Славику и приложила к доске с ценами в знак того, что именно такими купюрами нужно расплачиваться. Славик внимательно посмотрел на купюру.

— Слушай, — сказал он Лелику, — фигня какая-то. Она мне показывает бельгийские франки. Значит, цены указаны в бельгийских франках. Тогда все ясно, потому что один доллар — это порядка сорока бельгийских франков. Но какого черта в Голландии расплачиваются бельгийскими франками?

— Так, может, — подал голос Макс, — мы не в Голландии? Или не в Антверпене?

Лелик был вынужден признать, что в словах Макса есть резон.

— Антверпен? — спросил он девушку.

Та утвердительно покачала головой.

— Холланд? — спросил он ее для ясности.

Девушка отрицательно покачала головой.

— Бельджиум, — сказала она.

— Вот те, бабушка, и Юрьев день, — сказал Славик растерянно. — Антверпен, оказывается, в Бельгии, а не в Голландии. Слышь, Лелик, мы в Бельгии. Тут не плотины с тюльпанами, а Ватерлоо и штаб-квартира НАТО.

— Ну, мужики, с вашим знанием географии хорошо еще, что мы все-таки в Европе, а не в Азии, — подколол их Макс.

— Лишу ужина, — предупреждающе сказал Лелик.

— Да наплевать, — ответил Макс. — Ужин нам не нужен. Тем более что скоро уже пора завтракать.

Лелик махнул на Макса рукой и занялся проблемой съема номера. Это было не очень просто, потому что он в целях экономии решил взять двухместный с дополнительной кроватью для ребенка (дитя должен был изображать Макс), а девушка упорно пыталась предоставить им три одноместных. При этом девушка по-английски практически не говорила, а Лелик не владел теми языками, которым отдавала предпочтение девушка. И вообще у него сложилось смутное впечатление, что девушка хорошо говорит только по-фламандски, а по-французски она тоже сама ни бум-бум, так как французская речь в ее устах была вообще ни на что не похожа.

Тем не менее путем сложных визуальных манипуляций Лелик все-таки объяснил девушке, что они со Славиком хотят двухместный номер. Та вдруг заулыбалась и начала задавать какие-то дополнительные вопросы, на которые Лелик на всякий случай отвечал утвердительно. После этого он вывел вперед Макса и объяснил, что для их бейби тоже требуется кроватка. Небольшая. Какая угодно. Можно даже кресло. Ребеночек шустрый, объяснил Лелик, и готов спать хоть в аквариуме. Но в одном с ними номере, потому что он боится темноты.

Максом девушка как-то не прониклась. Сначала она растерянно пыталась всучить Лелику ключи от еще одного номера, однако Лелик настаивал на том, что Макс не должен находиться отдельно. Он боится темноты, объяснял Лелик, закрывая глаза и всем телом изображая ужас. При этом Макс из-за его плеча подавал оскорбительные реплики по-русски на тему того, что именно он боится делать в темноте.

Наконец девушка вроде все поняла и сказала, что господа могут прогуляться двадцать минут, пока она подготовит номер на троих. Господа послушно кивнули головами и отправились на вечерний променад…

— Кстати, — сказал Лелик, — я бы все-таки выяснил, где мы находимся. Девушка, похоже, то ли пережила сексуал херасмент, то ли просто на всю голову ушибленная. Вполне возможно, что мы все-таки в Голландии, а эта гостиница просто немного долбанутая.

— Что пережила девушка? — заинтересовался Макс.

— Сексуальное домогательство, — объяснил Лелик. — У них сейчас это модно. Ты можешь игриво ущипнуть девочку за попку, а она на тебя тут же в суд подаст.

— Не понял, — сказал Макс. — За что в суд? За отказ жениться?

— Да нет, — сказал Лелик. — За сексуальное домогательство.

— Так радоваться же должна! — возмутился Макс.

— А они не радуются, — объяснил Лелик. — Они в суды подают.

— Совсем офонарели, — загрустил Макс. — Что у них тут творится? Как они тут живут-то вообще?

— О, — сказал Славик. — Какой-то мужик с собачкой идет. Давайте у него спросим, где мы.

Лелик посмотрел вперед — и точно: в конце улицы виднелся какой-то мужик, невозмутимо прогуливающий собачку. Лелик направился к нему, а Славик с Максом засеменили вслед.

Мужик остановился и стал смотреть в сторону приближающейся к нему троицы. Никаких эмоций он не выказывал. Однако в глазах его читалась напряженная работа мысли. Когда ребята приблизились на расстояние, пригодное для беседы, мужик коснулся руками своей шляпы в знак приветствия.

— Бонжур, мсье, — сказал Лелик, который этой фразой полностью исчерпал весь свой запас французских слов.

Мужик молча поклонился.

— Или это Голландия? — вежливо осведомился Лелик по-английски.

Мужик задумался.

— Или, может быть, Бельгия? — подсказал Лелик.

Мужик задумался еще больше. Затем шумно вздохнул. Макс тут же оживился.

— Эге, — сказал он. — А мужик явно не дурак выпить. В нем шнапса болтается — литра два.

— Не болтай, — строго сказал Лелик. — Все тебе шнапс мерещится.