Свадебное путешествие Лелика

— Первая цифра, — сказал Лелик шепотом, — это число извилин в твоей голове.

— А число пятизначное? — уточнил Макс.

— Нет, однозначное, — сказал Лелик.

— Пять миллионов восемьсот шестьдесят девять, — сделал попытку Макс.

— Не угадал, — сказал Лелик. — Единица.

— Лелик, мы же не в школе, — пристыдил его приятель. — Что за единица? Ты мне еще запись в дневнике сделай, чтобы жена на собрание зашла.

— Ты не понял, — сказал Лелик. — Единица — это первая цифра в пин-коде. Количество твоих извилин.

— Смешно — я просто сейчас обхохочусь весь, — сказал Макс. — Раньше ты был более остроумным. Временами над твоими экспромтами смеялись даже интеллектуалы. Но прости, дружище, от подобных шуток не захохочет даже пьяная пэтэушница.

— По пьяным пэтэушницам ты у нас большой специалист, — обиделся Лелик. — Вот не буду вторую цифру говорить.

— Говори, изверг, — сказал Макс. — Хохлову еще долго трепаться. Он там всех гостей по именам перечисляет.

— Как бы нас не пропустить, — заволновался Лелик. — Видишь, он как гостя называет, тот привстает и все хлопают. Кстати, если вас назовет, не забудь привстать. Только задницу сильно не отклячивай.

— Сиживали в приличных домах, знаем, — сказал Макс. — Не учи ученого, умник.

Хохлов сказал какую-то длинную фразу по-французски. Один из гостей привстал, все разразились аплодисментами.

— Браво! — крикнул Макс и бешено зааплодировал.

— А что он сказал? — заинтересовался Лелик.

— Ну уж явно что-то умное, — язвительно ответил Макс. — Я давно замечал, что на французском глупости вообще не говорят.

— Второе число, — сказал Лелик, возвращаясь к теме разговора, — это количество твоих жен.

— Двойка, — быстро откликнулся Макс.

— Ответ неверный, — с удовольствием ответил Лелик, который именно такого ответа и ожидал. — Подумайте, подсудимый, подумайте. У вас еще одна попытка.

— Лех, ну я же два раза был женат, — недоуменно сказал Макс. — Что тут думать-то?

— А сейчас у тебя сколько жен? — спросил Лелик, подмигивая.

— Видел бы ты свою подмигивающую рожу, — с отвращением сказал Макс, — ты бы на всю жизнь зарекся это делать. Ужас какой.

— Речь не о моей роже, — заметил Лелик, перестав подмигивать. — Я спрашиваю, сколько у тебя сейчас жен.

— Ты же знаешь, что ни одной, — совсем разозлился Макс. — Уже год как Маринка ушла к другой.

— Ну? — с намеком в голове сказал Лелик, автоматически снова начиная подмигивать.

— Меня сейчас стошнит, — объявил Макс. — Не могу на это смотреть. Слушай, ты женщинам тоже подмигиваешь? Немудрено, что они тебя игнорируют.

В этот момент все захлопали и обернулись в сторону стола, где сидел Лелик с приятелями.

— Блин, — зашипел Лелик, — нас объявили.

С этими словами он сделал знак Максу со Славиком, они втроем обернулись в сторону зала, привстали и поклонились. В зале все захохотали. Лелик обернулся в обратную сторону и увидел, что с другой стороны их стола какая-то дама бальзаковского возраста привстала и тоже кланяется.

— А это мой старый друг из России со своими приятелями, — объявил Хохлов в микрофон, пытаясь спасти ситуацию.

Лелик еще раз растерянно поклонился и сделал знак садиться. Дама тоже села, посмотрев на их троицу с явным неудовольствием.

— Пардон, мадам, — сказал ей Макс. — Мы просто только что с дороги.

— А вы откуда? — спросила дама по-русски.

— Мы из России.

— Ездили навестить своих? — поинтересовалась дама.

— Да нет, — ответил Макс. — Мы там живем.

Дама замолчала и посмотрела на всю троицу с каким-то странным выражением лица, в котором скользило удивление и даже какое-то восхищение.

— Простите, а что вы там делаете? — немного помолчав, поинтересовалась она.

— Да как обычно, мадам, — небрежно ответил Макс. — Пасем коров, рубим дрова, по выходным напиваемся и ходим в баню.

— Да хорош гнать, — неожиданно сказала дама, небрежно улыбаясь. — Я сама оттуда два года назад как уехала.

— О, — обрадовался Макс. — Значит, нам есть о чем поговорить?

— Хватит трепаться, — зашипел Лелик. — Перед Хохловым неудобно.

— Мы еще поговорим. Попозже, — многозначительно сказала дама.

Макс сделал легкое движения бровями — мол, принято.

— Нашел с кем кокетничать, — тихонько зашептал ему Лелик (стол был довольно большой, а кроме того, Хохлов говорил в микрофон, и Лелик знал, что дама его шепот не услышит). — Ей же уже лет сто.

— Лелик, — зашептал в ответ Макс. — Ей всего-то чуть больше сорока. Женщина в самом соку. Я люблю таких. У меня эдипов комплекс. Ты же знаешь, что моя мамочка больше всего любила Ленку, а не меня. И я всегда тянусь к дамам, которые готовы стать для меня матерью. Кроме того, женщина тургеневского возраста — это самое то, что нужно! Это тебе не пэтэушница.

— Во-первых, она бальзаковского возраста, а не тургеневского, — уточнил Лелик. — Во-вторых, Бальзаку сейчас чуть больше двухсот лет. Стоп, — вдруг спохватился он. — Ты хочешь сказать, что если у тебя с этой теткой будут шуры-муры, то ты выиграл пари, что ли? Так не честно!