Свадебное путешествие Лелика

— Думаешь, цепанет? — с сомнением в голосе спросил Лелик. — Мы уже за сегодня столько всего приняли…

— Цепанет, не сомневайся, — ответил Славик. — Не сильно, но зато башку отпустит. А то ты какой-то смурной.

— Ну давай тогда, — сказал Лелик. — А то и правда — настроение какое-то плохое.

Они зажгли самокрутки и несколько раз глубоко затянулись.

— О, — сказал Славик. — Мне сразу получшело. А тебе?

— Да черт его знает, — ответил Лелик. — Вообще фигня все эти самокрутки. Болтают о них черт знает что. Ну да, в первый момент слегка цепляет. А потом только башка как ведро становится.

— Ну и хорошо, что как ведро, — сказал Славик.

— Чего же хорошего-то?

— Мысли всякие не лезут, — объяснил Славик. — Не люблю, когда мысли лезут. Люблю сидеть без единой мысли в голове.

— Ты лучше, пока у тебя хоть одна мысль осталась, расскажи, как там эта толстая мулатка, — попросил Лелик. — Мне же интересно.

— Во-первых, она не толстая, а пышная, — объяснил Славик. — Я таких люблю. А во-вторых… Да нечего там рассказывать. Это же все очень схематично.

— Ну так расскажи схему, — предложил Лелик. — Хочется понять, в чем там вообще цимес.

— Заходишь, — нехотя начал рассказывать Славик, — раздеваешься, принимаешь душ. Ложишься. Тебе надевают презерватив, делают оральный секс, потом садятся на тебя и делают традиционные нехитрые движения, пока ты не кончишь. Хочешь — можешь сменить позу, если оно тебе надо. После этого идешь в душ, одеваешься и уходишь.

— И все? — потрясенно спросил Лелик. — И вся любовь?

— Ну да, — ответил Славик. — А ты что хотел? Я же тебе говорил: все очень просто и цинично. Этим-то, в общем, и хорошо. Впрочем, если тебе хочется какой-нибудь интимности, можешь ее на прощание ущипнуть за задницу и сказать: «Ну пока, зайка, я еще вернусь».

— Странно, — сказал Лелик. — Я где-то читал, что они все из себя такие заводные, замысловатые. Что делают ну просто так хорошо, так хорошо, как никогда хорошо с женой и не бывает. Типа, гетеры и все такое.

— Сам ты — гетеры, — лениво сказал Славик. — Это все пишут дурачки, которые вообще не знают, что такое проститутки. Нет, конечно, иногда попадаются нимфоманки, которые действительно вытворяют довольно забавные вещи, но в процентах девяносто девяти все происходит именно так, как я и сказал. Вон хоть у Макса спроси, когда он вернется. Сам подумай, станет тетка, которая принимает одного клиента в час, выделывать нечто невообразимое. Ты же не султан, в конце концов. А она — не твоя наложница. Она проститутка, Лелик. Про-сти-тут-ка.

— Блин, еще один стереотип юности уничтожили, — расстроился Лелик. — Я-то думал, что они хоть немного затейницы…

— Ну, в общем, минет делают вполне грамотно, врать не буду, — признался Славик. — Да ты сам сходи, проверь.

— Нет уж, спасибо, — сказал Лелик. — Я тебе вполне верю на член.

— В общем, — сказал Славик, затянувшись, — это все дело такое. На самом деле и хорошо.

— Чем хорошо-то? — спросил Лелик.

— Что ничего особенного. А то действительно, представляешь — находишь тетку, которая делает тебе так хорошо, так хорошо, что дальше просто некуда. И что ты потом с этим будешь делать? Каждую неделю в Амстердам прилетать? Жениться на ней? Копить деньги, чтобы снять ее из витрины?

— Вообще, да, — сказал Лелик задумчиво. — Тут ты прав. Лучше и не знать, какие вершины блаженства бывают… Кстати, а где наш непутевый Максимка? Уже час прошел. Он что, на вершине блаженства? Ты не видел, он из двери не выходил?

— Да не смотрел я в ту сторону, — ответил Славик. — Что я, буду целый час на дверь смотреть? Закончит — придет, никуда не денется. Кстати, у меня, между прочим, тоже детская мечта была грубо растоптана.

— Надеюсь, не мной? — спросил Лелик.

— Нет, не тобой, — ответил Славик, грустно затянувшись. — Мулаткой. Я с самого детства мечтал о пышной мулатке. У меня даже штук двадцать поллюций было с ней связано. Такие поллюции — всем поллюциям поллюции.

— Старик, избавь меня от интимных подробностей, — сказал Лелик, который обстоятельств своих поллюций уже не помнил совершенно. — Ты к делу переходи, к делу.

— Ну вот, — сказал Славик. — Я давно мечтал, что как-нибудь все-таки возьму себе мулаточку и воплощу детские мечты.

— И что? — бестактно спросил Лелик. — Ты же только что эти мечты и воплотил.

— В том-то и дело, — ответил Славик. — Оказалось, что мулатка — это вовсе не так классно, как грезилось в детстве.

— А что не так? — полюбопытствовал Лелик. — Недостаточно темная? Или наоборот — такая темная, что ничего не видно?

— Понимаешь, — доверчиво сказал Славик, — черные пахнут по-другому.

— В каком смысле? — удивился Лелик.

— Не так, как белые люди, — объяснил Славик. — Даже и не знаю, как объяснить… У нее кожа пахнет, как сандаловое дерево. Ужасно непривычно. Чужой запах. Они, вероятно, от других инопланетян произошли. Не от таких, как мы.

— Так тебя это сильно раздражало? — спросил Лелик.