Свадебный переполох

— Мне едва исполнился двадцать один год, когда я женился. Благодаря же брачному контракту у меня появился большой доход, так что я почти всегда отсутствовал — тратил деньги. Мы с Эви часто ссорились, и я на нее кричал, а потом уходил. Такова история нашей жизни. Я был очень молод и чертовски глуп, потому и уехал с друзьями на юг Франции. Отсутствовал месяц… и вдруг получил телеграмму от Сильвии. Я даже не знал, что жена беременна, когда уезжал. Если бы она сказала мне об этом или написала, я бы… — В очередной раз вздохнув, герцог пробормотал: — Какое теперь это имеет значение?

Аннабел несколько мгновений молчала. Но все же не смогла удержаться от дальнейших расспросов.

— Поэтому вы и не хотите снова жениться? Потому что ваш брак оказался таким ужасным и ваша жена умерла?

— Нет! — Его лицо словно окаменело. — Потому что нет возможности исправить происшедшее.

Девушка хотела еще что-то спросить, но он снова заговорил:

— Вы играете в карты, Аннабел?

Она в растерянности заморгала:

— Прошу прощения, вы…

— Я спросил: играете ли вы в карты? — Герцог взял колоду и принялся тасовать. При этом отчаяние исчезло из его глаз, и на лице снова появилось чуть насмешливое выражение. — Так как же? Играете?

— Да, разумеется. Моего отца не зря называли Блэкджек Уитон. Он научил меня играть в карты, когда я была совсем маленькой, а мама была в ярости, когда об этом узнала. Она никогда не играла. Может быть, потому, что устала смотреть, как отец проигрывал все наши деньги.

— А что же вы? — Герцог выложил колоду на стол. — Вы больше похожи на отца или на мать?

— Зачем вам это знать? — Аннабел опустила голову, улыбнувшись. — Вы пытаетесь сыграть со мной, потому что не смогли пойти сегодня в клуб?

— На вас гораздо приятнее смотреть, чем на моих обычных партнеров по игре. Кроме того, мне нравится делать ставки, а у вас есть деньги, которые вы могли бы проиграть.

Девушка посмотрела на герцога с неприязнью.

— Как самоуверенно с вашей стороны заявлять, что я проиграю! Думаю, это вы проиграете, — добавила она, фыркнув. — А вы уж точно не можете себе этого позволить.

— Есть только один способ узнать правду. — Он снова стал тасовать колоду, но теперь — оттягивая края карт в стороны и образуя из них арку между двумя ладонями, так же, как делал ее отец. Это были движения человека, часто и много игравшего. И он даже не смотрел на свои руки — смотрел на девушку, едва заметно улыбаясь.

И Аннабел вдруг почувствовала, как по телу ее волна за волной разливается исходившее от него тепло. То же она почувствовала в тот день, когда они впервые встретились. Да и в последующие дни она ощущала то же самое.

— Касательно же того, что я могу себе позволить… — Его взгляд опустился к вырезу ее платья. — Можно ставить не только деньги.

Было ясно: он флиртовал с ней лишь для того, чтобы отвлечься от предыдущей темы — от разговора о его жене. Но, даже зная об этом, Аннабел ничего не могла поделать — казалось, ее телу не было никакого дела до того, что Кристиан был плохим мужем.

— Я предпочитаю деньги, — ответила девушка, отводя взгляд.

Герцог рассмеялся, хотя она вроде бы ничего смешного не сказала. И Аннабел вдруг почувствовала, что краснеет.

— Обычно я тоже предпочитаю деньги. Но ради вас, Аннабел, я готов сделать исключение.

В отчаянии она потянулась через стол и выхватила у него колоду.

— Покер или блэкджек?

— Покер, если вы будете сдавать. Знаете, а мне нравится, когда вы краснеете.

Аннабел поняла, что сохранять хладнокровие довольно сложно, когда краснеешь. К тому же она еще и чувствовала жар, охвативший все ее тело — от макушки до кончиков пальцев на ногах. И хуже всего, что герцог знал об этом. Да-да, конечно, знал! Черт возьми, он только что признался, что женился из-за денег, и вот уже она ведет себя почти также, как леди Эдит. О Боже, она будет самой большой дурой в Миссисипи, если все так и оставит.

— Какие ставки? — спросила Аннабел, положив карты перед собой.

— Зачем усложнять, не правда ли? Выигрывает тот, чьи карты сильнее. Если вы выиграете, я буду танцевать с леди Эдит на Майском балу. Это обеспечит ей успех на весь сезон. Похоже, помощь дебютанткам, — добавил герцог, понизив голос, — станет моим основным времяпрепровождением в последующие недели.

Аннабел чувствовала, что тает, что с каждым его словом приближается к пропасти.

— А если я проиграю? — прошептала она.

— О, если вы проиграете… — Он взглянул на ее губы, и еще одна теплая волна накрыла ее с головой. — Если вы проиграете, — он снова взглянул ей в глаза, — то согласитесь научить меня всему, что знаете об Уолл-стрит.

Ее охватило разочарование, хотя она прекрасно знала: глупо было бы ожидать, что он скажет про поцелуй. И еще глупее было желать, чтобы он поцеловал ее.

Стараясь скрыть свое разочарование, она спросила:

— Почему вы хотите знать все об Уолл-стрит?