Свадебный Разгром (СИ)

Пальцы мужчины, остановившись на спине девушки, потянули "молнию" платья вниз, с довольной улыбкой на губах следя, как медленно скользит по стройному телу шёлковая ткань.

- Ты просто прекрасна! -выдохнул он, проведя кончиком пальца по её видневшейся ключице.

- Никто никогда не говорил это так, как ты сейчас сказал, - призналась Джесс, и в голубых глазах блеснули слезы, от чего он невольно дернул плечом и скривился в болезненной ухмылке.

- Никаких слез! -предупредил её Брэндон, загадочно ухмыльнувшись. - Иди ко мне!

Джесс замерла, обводя взглядом стоящего и уже снимающего рубашку Брэндона. Татуировка черного дракона с изрыгающим пламенем аккуратным и старательным узором была выведена на его смугловатым плече. Мускулистая грудь и кубики пресса на животе указывали, что Брэндон не пренебрегает спортом и тренировками, находя свободное время.

Проглотив подступивший к горлу ком и заглушив любые поздние сигналы мозга, призывающие здраво оценить ситуацию и не совершать глупости, Джесс шагнула в раскрытые мужские объятия. Его горячая широкая ладонь опустилась на ее стройное бедро, и она учащенно задышала от пробежавших по коже мурашек.

- Джесс, - хрипло позвал ее Брэндон, выговорив по слогам ее имя, наблюдая за тем, как глаза девушки застилает пелена вожделения, а губы приоткрылись в призывном жесте. Ночь. Ночь абсолютной свободы, когда им не стоит задумываться, что будет завтра или в будущем, потому что есть только сей миг. Если кто - то замедлит или растеряется, то момент будет упущен, и вернуть вновь в те же круги будет больше, чем нельзя. Невозможно. Но, черт побери, он всеми фибрами души пытался остановить время. Замедлить ход и заморозить секунды, дабы получить шанс сполна насладиться телом, которое он яростно желал столько дней.

Все же Брэндон понимал, какой итог проведенной ночи будет завтра, если Джесс под влиянием алкоголя. Она, возможно, и возненавидит его, тем не менее одно оставалось неизвестным и пугающим.

Смогут ли они после быть теми же друзьями? Или мираж рассеется навсегда?

- Ничего не говори, Брэдди! - покачала головой Джесс, приложив щеку к его груди, слушая, как гулко бьется его сердце, и глухие стуки проникали, кажется, в каждую клеточку ее тела, затуманивая сознание.

- А если ты будешь завтра сожалеть? - тихо спросил он, отстранив ее, и сглотнул, заметив, что Джесс избавилась от всей одежды, представ перед ним полностью обнаженной, соблазнительной и желанной. К чему он затеял бессмысленный диалог о том, что будет после, когда Брэндон уже жалеет, что растягивает томительные минуты ожидания?

- Обещаю, - коснувшись теплыми губами жилки на его шеи, между поцелуями, которыми она осыпала его плечи, грудь, накаченные руки, бормотала Джесс. - Обещаю, что никогда не буду сожалеть. Обещаю, что ни о ком и ни о чем не буду думать этой ночью. Только ты, Брэдди!

Скрипнув зубами, Брэндон зарылся рукой в золотистые волосы, принуждая ее остановиться проделывать дорожку поцелуев от его горла к животу. Проведя языком по ее нижней губе, Брэндон наконец прильнул к жаждущим губам Джесс, углубив поцелуй, вторгаясь в глубины, дразня ласками и обрекая на приятные мучения.

Услышав вырвавшийся громкий стон девушки, Брэндон приподнял ее за бедра, не прерывая поцелуй, понес к широкому дивану, осторожно уложив драгоценную ношу.

- Я хочу тебя, - сипло произнесла Джесс, обвив шею мужчины, не отпуская его, притягивая ближе. Опираясь локтями по обе стороны от головы Джесс, Брэндон внимательно оглядывал ее, будто безмолвно искал подтверждения ее слов в мимике и потемневших глазах, изменивших цвет на темно - синий, блестящих, как два сапфира.

Медленно покрывая выгнувшееся ему навстречу тело поцелуями, лаская пальцами каждый дюйм, получая довольные стенания и прерывистые вздохи, Брэндон осторожно накрыл ее собой, словно намеревался спрятать от невидимых чужих взоров.

Когда их тела слились воедино, подстраиваясь под тот ритм, продиктованный соединившимся душами, а тихий вскрик был заглушен нежными губами, захватившими рот на секунды, позже добираясь до влажных щек, собирая слезинки, весь мир словно молча повиновался им. Мужчина и женщина, двигающиеся в одном темпе, как и сердца, забившиеся отчаянно и в унисон. Никто из них никогда не испытывал такого наслаждения, взлетая на самые вершины неподдельного экстаза, упиваясь близостью.

Звон стационарного телефона, находившегося в соседней комнате, утих, переключая другую линию автоматически на установленного автоответчика. Раздающиеся стоны оказались решающим препятствием, мешающим донести до слуха двух любовников мужской чужой голос, невольно ставший третьим лишним, пусть даже ему не известно.

- Алло! Джесс...Возьми трубку, пожалуйста! Я...был неправ сегодня, повысив на тебя голос. Ты знаешь, я никогда не просил прощения ни у кого, кроме родителей, но ты заслужила этого. Прости меня. Джесс! Когда ты прослушаешь это сообщение, то я буду ждать звонка. Леон.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ.