Свадебный салон ведьмы Агаты

Тогда я еще училась в школе. Мне помогло заклинание временнóго возвращения, которое мы проходили на уроках. Это заклинание открывало временнóй портал в прошлое, где адепт мог, как наблюдатель, увидеть происходящие события с определенным объектом, что-то вроде истории воспоминаний. Чем дальше уходил портал в прошлое, тем больше сил нужно было, чтобы его открыть. И пока мои одноклассники баловались с заклинанием, истрачивая силу на всякую ерунду: просматривая прошлое своих бутербродов и гусениц в саду, я поняла, что это мой шанс увидеть маму.

Я доводила себя до исступления, истрачивая всю силу на то, чтобы открыть портал в то время, где она еще жива. Но для ведьмы-ребенка вернуться даже на год назад стоило огромных усилий.

Однажды моя няня нашла меня без сознания после очередной попытки погрузиться далеко в прошлое. Она долго не могла достучаться до меня в спальне и применила магию, чтобы войти. Я тогда чуть не умерла. Вся похолодела, а из носа и ушей вытекали струйки крови. На крик няни прибежала Арина и отец. Они долго приводили меня в чувства, не понимая, что с мной, пока не обнаружили на моем столе учебник с вложенным внутрь заклинанием.

Пока они возвращали меня, я успела увидеть то, что потрясло меня и навсегда изменило мое отношение к семье. Я увидела, как погибла моя мать…

Ее убили люди. Остервенелые, безумные, злые. Они искололи ее вилами, избивали камнями, и всем, чем придется. А она даже не защищалась… Я смотрела на все это и кричала, но, конечно же, меня никто не слышал и не видел, я ведь была всего лишь проекцией. В какой-то миг, перед самой ее смертью, мне показалось, она взглянула на меня и что-то прошептала, но я не расслышала что. А потом послышался топот копыт и поднялась буря. Разгневанная толпа разбежалась, бросив тело ведьмы прямо на дороге, всю перепачканную в месиве из крови и грязи. Я рыдала и видела, как резко перед ней, такой беспомощной и неживой, остановился всадник, спешился и подбежал к ней. Лица всадника я не разглядела, оно было скрыто под черной накидкой. Он склонился над телом матери и что-то шептал. Потом взвалил ее на коня и умчал прочь. Больше я ничего не видела, только слышала свой оглушительный плач и чувствовала, как слезы смешиваются с каплями дождя…

А потом Арина привела меня в чувства.

17. Амелия

Я потом еще долго рыдала и расспрашивала отца о гибели матери. Бабушка Лиза тоже присутствовала при том разговоре. Она долго выпытывала, что я видела, сильно ругала меня, что так рисковала, а после в обмен на мою клятву больше так не делать, они рассказали, что произошло с матерью.

Отец рассказал, что встретил Амелию, объезжая свои владения. Остановился у нее на ночлег. Юная ведьма пленила своей красотой ведьмака. Он долго добивался ее внимания и наконец, получил свое. Так случилось, что она забеременела. Константин хотел забрать ее в свой замок, но она отказалась, не желая покидать родные края и деревушку, где жила последние годы. К ней со всех окраин приходили люди, прося о помощи, и она не отказывала никому.

— Ее милосердие и любовь к человечишкам и сгубила ее в итоге. Эти твари прознали, что Амелия носит дитя. Что понесла она его без мужа и почему-то решили, что это отродье дьявольское… — говорил отец. Каждое слово он словно цедил сквозь зубы, произнося каждый звук со вселенской болью и злобой.

— Да, милая, злые люди погубили твою мать, — добавила бабушка, похлопав меня по плечу сухощавой ладонью. — Это тебе и довелось увидеть, дорогая… А не следовало бы.

Теперь я знала, что произошло с матерью, ведь раньше мне лишь говорили, что она умерла в родах. А на самом деле, Амелию предали люди, которым она всю жизнь помогала. Убили за то, что узнали природу ее ведьмовского дара и узнали, что она носит дитя не от человека. Как сказала мне бабушка, они обвинили маму во всех бедах села, связав недавнюю засуху и мор скота с ее беременностью.

— Люди решили, что ребенок Амелии зачат от самого Сатаны, и будет только хуже. А в ночь, когда ведьма разродилась, поднялась сильная буря. Молния ударила в один из домов, и треть села выгорела от пожара, — говорила бабушка Лиза, поглаживая мои волосы. Она пыталась успокоить меня, хоть никогда и не умела этого делать. Ее холодный тон и всегда ледяные руки действовали на меня не успокаивающе, а скорее, парализовали. Я внимательно слушала ее рассказ, чувствуя, как слезы в глазах стынут, превращаясь в льдинки.