Свадебный водоворот

Радость Элизабет была так велика, что лишала ее сил.

- Я должна сказать тебе что-то еще.

Выражение ее лица настолько подтверждало серьезность ее тона, что искорки радости исчезли из глаз Остина.

- Я слушаю, - сказал он.

- Когда я думала, что умираю и никогда больше не увижу тебя, я почувствовала горькое раскаяние. За тебя. За нашего ребенка. - Элизабет положила ладонь на его заросшую щетиной щеку. - Больше раскаяния нет, прошептала она. - Я хочу, чтобы мы по-настоящему были мужем и женой. Я хочу нашего ребенка, какие бы беды ни обрушились на нас обоих.

Остин пристально смотрел ей в лицо.

- Элизабет, ты уверена?

Она кивнула, и твердый узел, сжимавший ее горло, разжался.

- Жизнь так коротка и так драгоценна. В нашем будущем есть прекрасный ребенок, дитя, которому я могу дать жизнь, и я не хочу отказывать ему в этом - даже если этой жизни суждено быть короткой. У меня хватит сил, потому что я люблю тебя, потому что ты любишь меня. - Элизабет пристально посмотрела на его помрачневшее лицо. - Ты хочешь этого ребенка? Зная, что мы потеряем девочку? Зная, какие страдания ожидают нас?

Остин сжал ее руку.

- Я всегда хотел иметь ее, даже зная, что могу ее потерять. И я клянусь, что сделаю все, что в моих силах, чтобы этого не случилось.

- А если случится?

- Тогда я буду благодарить Бога за то время, которое мы прожили вместе с ней, за те бесценные дни, когда могли любить ее.

Боже, ее охватывал ужас оттого, что надо рассказать ему все, что она видела, - его отчаяние и чувство вины, его самобичевание, но он должен был знать все.

- Остин, а если один из нас станет причиной ее гибели?

Не сводя с нее глаз, Остин с нежностью погладил ее руку.

- Мы справимся с этим. Вместе. - Он осторожно коснулся ее губ сладостно-горьким поцелуем. - Наша любовь так сильна, что мы перенесем все.

От его тихого обещания у Элизабет сжалось сердце, и она едва сдержала горячие слезы, готовые пролиться. Его слова проникли в самую глубину ее сердца, и теперь она молилась, чтобы он не пожалел о сказанном после того, как узнает остальное. Она должна рассказать ему. Будет только справедливо показать ему всю глубину страданий, ожидавших их.

- Остин, я видела тебя в глубоком горе. Я чувствовала твое отчаяние, безнадежность, вину. Я слышала как ты говорил: "Боже, пожалуйста, не говори мне, что я убил ее тем, что привез сюда!"

Сдвинув брови, он с недоумением посмотрел на нее:

- Но я уже говорил эти самые слова. Вчера. Когда думал, что ты умираешь.

За дверью послышались голоса, и Элизабет не успела ответить. Остин встал.

- Вернулся Уильям. С ним Клодина и Жозетта, - сказал он. - Им не терпится познакомиться с тобой.

Остин подошел к двери и распахнул ее. Вошла женщина, которую Элизабет видела привязанной к стулу, она опиралась на руку мужчины. Не было никаких сомнений, что он брат Остина. Элизабет улыбнулась. Однако не успела она поздороваться, как в дверях появилась маленькая девочка.

Элизабет увидела черные волосы и серые глаза ребенка.

И весь мир перевернулся в ее глазах.

Глава 28

Прошло всего два дня после отъезда Остина во Францию, а Роберт уже понял, что у него нет никакой надежды справиться с перепиской брата. Он сидел за массивным столом красного дерева, принадлежавшим Остину, и тяжело вздыхал, глядя на все растущую гору писем, высившуюся на середине стола. Задача справиться с ней до возвращения Остина и Элизабет из Европы могла оказаться невыполнимой.

В дверь постучали. Обрадованный, что сможет заняться чем-то более приятным, чем письма, Роберт крикнул:

- Войдите!

Вошел Майлс:

- Ты хотел меня видеть?

- Да. Мне надо с тобой поговорить.

Майлс сел на стоявший напротив стул.

- Слушаю.

- Дело касается Каролины, и я буду говорить с тобой без обиняков. Моя сестра влюблена в тебя. - Он откинулся на спинку стула и, чуть прикрыв глаза, посмотрел на Майлса. - Я хотел бы знать, что ты собираешься предпринять по этому поводу.

Майлс сидел не шевелясь.

- Это Каролина сказала тебе, что неравнодушна ко мне?

- Нет. Прямо так она не сказала, но и не смогла отрицать этого, когда я напрямик спросил ее. Господи, Майлс, даже слепому видно, что она тебя любит! Я считаю, что ты был бы прекрасным мужем для сестры, при условии, конечно, что она тебе нравится.

Майлс постучал пальцем по подбородку, явно обдумывая свой ответ.

- А если я не хочу сейчас жениться? - наконец спросил он.

- В таком случае, я уверен, Остин рассмотрит другие предложения. Роберт махнул рукой в сторону писем, заваливших стол. - Где-то в этой чудовищной куче есть письмо Чарльза Блэкеншипа. В нем он весьма прозрачно намекает, что собирается сделать предложение Каролине.

Роберт встал и положил руку на плечо Майлса.

- Подумай об этом, друг мой, - сказал он и вышел из кабинета.

Оставшись один, Майлс схватился за голову и взволнованно заходил по комнате, пытаясь осознать услышанное. Каролина влюблена в него! От этой мысли он остановился как вкопанный. Он вспомнил, как она буквально таяла в его объятиях, как жадно искала его губы, и у него забилось сердце. На лбу выступили капли пота. Черт побери!