Сварливые пташки

После этого признания я ощутила укол то ли разочарования, то ли потери, – одним словом, какого-то неприятного чувства, не поддающегося определению. Но в то же время и облегчение.

– Вот оно как. – Бенджамин как-то сник. – Ну что же, ладно, я думал вы поддерживаете близкие отношения.

Судя по всему, он уже собрался уйти.

– А почему вы меня об этом спрашиваете? У меня такое ощущение, что вы неспроста решили, будто у нас с сержантом Векслером роман.

Он схватился за ткань куртки и тихо забарабанил пальцами:

– Потому что мне не помешал бы человек, у которого в полицейском участке есть хороший знакомый. – Бенджамин, казалось, задумался, посмотрел на меня, но, видимо, так и не нашел то, что искал, потому как покачал головой и добавил: – Я ошибся. Простите. Не буду вам больше мешать, возвращайтесь к своей книге.

Я бездумно схватила его за локоть:

– Да, мы сходили на пару свиданий. А потом… – Боже праведный, я сама не верила, что собиралась произнести такие слова. Но мне надо было знать, с какой стати сюда заявился Бенджамин, тем более что цель, как мы утром говорили с Миртл, оправдывает средства. – Вчера вечером он ко мне приходил. Я с ним немного поговорила. Мы, может, и не встречаемся, но я думаю… что нас все же связывает нечто большее.

Он опять вгляделся в мое лицо:

– Как думаете, он вас послушается? Поверит вам на слово, если вы скажете, что один человек, по вашему мнению, заслуживает дать ему шанс?

Мне подумалось, что это зависит от конкретного дня. Иногда у меня возникало ощущение, что Брэнсон меня наверняка послушает, но в последнее время такого больше не случалось. Тем не менее, перед тем, как ответить, я сосредоточилась именно на таких благоприятных результатах.

– Вероятно, да. Он же послушал меня, когда Кэти обвинили в покушении на убийство Деклана.

Это и правда по большому счету было правдой.

Мой собеседник медленно кивнул, но остался сидеть на краешке дивана, готовый в любое мгновение сорваться и убежать.

– Выкладывайте, Бенджамин. – Хотя в прошлый раз на него вполне подействовал суровый менторский тон, теперь в разговоре с этим молодым человеком, вероятно, требовалось больше материнских ноток, а в этом я никогда особо не практиковалась. – Мне очевидно, что вас что-то гнетет. И вы наверняка понимаете, что об этом надо обязательно рассказать, иначе сюда не пришли бы. Если же вас беспокоит участие в этом деле Брэнсона, то обещаю замолвить за вас словечко.

– Ладно. – Все так же раскачиваясь на краю дивана, он медленно кивнул. – Мне известно, что Поли не имеет никакого отношения к тем незаконно добытым птицам. Он даже ничего о них не знал.

Хотя это и было не ахти какое откровение, я все же испытала чувство облегчения, получив подтверждение, что интуиция меня не подвела. Ни меня, ни Миртл, ни Кэти.

– В самом деле?

Бенджамин кивнул и горестно вздохнул:

– Я хоть и не люблю этого парня, но такого он точно не заслужил. У него и без того проблем хватает.

В этот момент я вдруг вспомнила, с кем говорю, и вновь вплела в свой тон ту самую властную училку:

– Вам за это заплатили? Как и в случае с Миртл?

Он фыркнул и засмеялся:

– Заплатили? За Поли? Да кому такое в голову придет? – Тут он был прав. – Нет, мне никто не платил. В действительности… – Бенджамин повернулся, посмотрел в окно, казалось, удовлетворился и опять посмотрел на меня. – Когда я об этом расскажу, многое рухнет. Очень многое.

– Вы знаете, кто убил Генри?

Эти слова слетели с моих губ, не успев даже окончательно сформироваться в мозгу.

– Нет, – принял обиженный вид Бенджамин. – Конечно же нет. Я уже говорил вам, что никогда не стал бы покрывать убийцу.

– Простите, – сказала я, опять, как мне казалось, переходя на материнский тон, – тогда в чем дело? Откуда вы знаете, что Поли не имеет к этим птицам никакого отношения?

– Я хоть и не знаю, кто убил Генри, зато знаю браконьера, вот почему. По крайней мере, мне так кажется.

– Вам кажется, что вы знаете браконьера?

Он кивнул и опять посмотрел в окно.

Бенджамин мог искренне считать, что не знает убийцу, но явно выглядел напуганным. Для меня это означало, что злодея он, вероятно, все же знал, просто не отдавал себе в этом отчет. Я опять подалась вперед и слегка коснулась коленки молодого человека, чтобы опять привлечь его внимание.

– И кто же, по-вашему, Бенджамин, этим занимается?

Он опять внимательно в меня вгляделся, явно размышляя над ответом. Судя по тому, как серьезно он все это воспринимал, – у него был такой вид, будто он раздумывал, не сигануть ли вниз со скалы, – сомнения его наверняка не терзали. Он тяжело, протяжно вздохнул:

– Думаю, что Оуэн. Мне известно только об одной незаконно добытой им птице, но могли быть и другие.

Оуэн. После взгляда, которым он посмотрел на меня накануне, когда я его подслушала, это имя чуть ли не принесло облегчение. Но тут мне вспомнилось, что пару часов назад о нем говорила Миртл. Назвав единственным во всем клубе человеком, который платил двойной членский взнос, чтобы помогать птицам.

– Вы уверены? Миртл считает, что ему можно верить.