Сваровы против серых

— Пап! По-старославянски это значит около четырёх утра.

— Блин! А я и забыл, что они действительно встают в такое время.

— Вчера Ли даже заплакала, когда я ей сообщила про обряд, — сказала Надежда. — Настойку заговорённую она обещала выпить сразу после ужина, а дальше…

Она многозначительно посмотрела на мужа.

— Да ладно! — фыркнула Ольга. — Забыли про нашу разницу в возрасте и про мои способности? Чего из меня шестилетнюю девочку делать. Только им нужно совершить обряд зачатия до следующих петухов иначе настойка потеряет свою силу.

— Всё-то ты у меня знаешь, — улыбнулась Надежда. — Вроде только семнадцатый год идёт, а всё-таки не могу свыкнуться, что умом ты меня уже перещеголяла, доченька.

— Мама! Ты тоскуешь по моему младенчеству? Так надо было меня оставить в кроватке, рядом с собой. Только, если зомби нагрянут сюда, толку от меня, младенца, не будет никакого.

— Не спиши взрослеть, дочь, — сказал Егор. — Мы с матерью и подумать не могли, что так вот, за один день знакомства, мы и поженимся и детей сделаем, а через несколько дней уже вы на свет появитесь. А знаешь, как оно сердце-то сжималось, когда вас в статис-поле помещали? И я и мама твоя, наверное, уже седыми были бы, да метаболизм клеток организма этого не позволит.

— Ой, прямо утро душещипательных воспоминаний. Ну чего, о плохом заговорили? Вот они мы — живые и здоровые.

— Дочка! Когда свои детки появятся — по-другому заговоришь! — молвила мать. — Я и понятия не имела о материнстве, думала дети и дети, чего особенного в этом, а как вы ручки ко мне и отцу потянули — поняла я, что дороже своих детей ничего нет на свете.

— Та-а-ак! Во-первых, мне ещё рано о детях думать. Во-вторых, бегом на кухню — пить тонизирующий чай с галетами. Никаких яичниц, омлетов и жареной колбасы! Папа! Это тебя в первую очередь касается!

— Есть товарищ подполковник! — козырнул отец.

— Редиска ты, папа! Или крапива! Я ещё сама свыкнуться не могу, а он ёрничает. Вот скажу сегодня…

— Чего замолчала? — спросила Надежда.

— Ничего, а то тайну выдам.

— Ну, если тайну, то никогда не пытайся начинать говорить о ней — это мой тебе совет, дочка, — сказал Егор.

Через десять минут пришёл Радомир.

— Как всё прошло? — поинтересовалась Ольга.

— Это вопрос пускай мама тёте Ли завтра утром задаст! — хохотнул он.

— Получишь подзатыльник в следующий раз, — предупредила Надежда — ишь, взрослый выискался.

— А что я не знаю, откуда дети берутся? — продолжал балагурить Радомир. — Как было прикольно смотреть на празднике Ивана Купала…

— Ты, наверное, уже здесь на кого-то глаз положил, сын? — поинтересовался отец.

— Егор!!! — повысила голос Надежда.

— Что, «Егор»? Парню семнадцатый год идёт.

— Не, пап, из девушек здесь мне пока никто не нравится, а шуры-муры на день — не для меня.

— В нашу породу пошёл, — одобрительно заметила Надежда — однолюб.

Глава 8

Двадцать минут спустя семья в полном составе прибыла в лабораторию.

— Здравствуйте! — приветствовала их заметно повеселевшая Ли — Ну-с, приступим к обучению. Кто будет первым?

— Давай я, — сказал Егор — не хочу прятаться за юбку супруги.

— Поступок достойный мужчины! — одобрила Фу Чен.

— А кто обучать будет? Что-то я Тверка не вижу.

— Он сейчас занят, а обучение будет проводить твой сын.

— Что? Это Радомир у меня в башке будет копаться?

— Спокойно папа. Временны́е нейронные связи я трогать не буду, просто помогу систематизировать твои накопленные годами знания. Ну и расширить кругозор, а заодно и взаимодействие твоих отделов мозга — тоже не помешает.

— В принципе, мне нечего скрывать, просто как-то непривычно будет: сын отца уму-разуму учит.

— А ты помнишь, что бабушка с дедом говорили? «Дети обучат родителей».

— Ну, тогда дерзай, сын!

Они разместились в соседних саркофагах. По мере воздействия Радомиром на различные отделы мозга Егора, эффект «ангара», ощущавшийся им в первый раз, ещё при начале эксперимента с сывороткой, начал проявляться вновь. Сваров-старший с удивлением стал замечать, что с каждой минутой его мысли перестают хаотически меняться, а некоторые разделы памяти приобрели ещё большую ясность.

— Пока всё замечательно, папа, — откуда-то издалека донёсся голос сына — теперь попробуй сосредоточиться на мне, представь мой мозг и попытайся как бы пройти через череп, непосредственно к нему самому.

Егор мысленно представил сына и тут же, как бы внутренним зрением, увидел его. Он осторожно «подплыл» к его голове и увидел мозг, будто череп сына стал прозрачным.

— Ну, же! Смелее, папа! — вдохновлял его Радомир. — Чего ты медлишь?

— Я боюсь тебе сделать что-то плохое, — мысленно ответил ему отец.

— Не бойся! Ты не причинишь мне вреда!