Сварщик (ЛП)

— Вот дерьмо! — Она уставилась на свой лифчик. — Я совсем забыла о своей дурацкой машине. Вызову такси. Еще раз спасибо за то, что помог мне с машиной, ужином и... э-э... сексом. Это было действительно хорошо.

Мое эго тут же возмутилось. — Хорошо? Просто хорошо?

— Нет, я сказала, что это было действительно хорошо, — возразила она, когда я направился к ней.

Луна отступила назад, споткнувшись о собственные ноги, и я подхватил ее за талию, прежде чем она успела упасть и удариться головой о спинку кровати.

— Что не так? — спросила она.

— Хорошо, вот в чем дело. — Вырвал у нее из рук лифчик и бросил его на пол.

— Что? Нет ничего плохого в том, чтобы сказать, что секс был хорошим. Это было хорошо. Это было действительно...

— Если ты еще раз скажешь, что секс был действительно хорош, Солнышко, я тебя отшлепаю.

В ее глазах появился дьявольский блеск. — В самом деле? Как настоящая порка?

Я сжал одну ее ягодицу. — Да.

— Извращенец.

Мое раздражение исчезло. Я рассмеялся, и она расплылась в очаровательной улыбке при этом звуке. Положил ее на кровать и вытянулся рядом с ней, прежде чем обхватить ее маленькую грудь.

— Ты действительно отшлепаешь меня, Ашер? — спросила она, пока я играл с ее соском.

Я поколебался, а затем покачал головой. — Нет. Ты маленькая, а я большой. Не хочу случайно причинить тебе боль.

— Мы могли бы использовать стоп-слово.

— Нет. Слишком большой риск.

— Я не такая уж маленькая, — заметила она.

Я искоса взглянул на нее. — Так и есть. Между нами огромная разница в размерах, Луна.

Она улыбнулась. — Да, я знаю. Это как бы заводит меня. Это странно?

— Нет.

— Мне нравится, какой ты большой. — Она провела руками по моим бицепсам. — Большой и такой сильный. — Луна сняла мою руку со своей груди и изучила шрамы, которые были на ней, прежде чем поцеловать самый большой. Я вздрогнул, и она сказала: — Прости, тебе было больно?

— Нет.

— Тебе нравится быть сварщиком?

— Да.

Она улыбнулась мне. — Ты действительно самый спокойный человек, которого я когда-либо встречала.

Я просто пожал плечами, и она провела руками по моей груди. — Ты говоришь только тогда, когда это необходимо, а я никогда не затыкаюсь. Но противоположности притягиваются, верно? Вот почему мы такая хорошая пара. _

Она остановилась и прикусила нижнюю губу. — Я имею в виду, притворяемся парой. В любом случае, я понимаю, что моя болтовня через некоторое время начинает раздражать. Ты же знаешь, что можешь сказать мне заткнуться в любое время, когда захочешь? Я не обижусь. Знаю, что много болтаю.

— Я не против. — Это было правдой. Мне нравился звук ее сладкого голоса.

— Ну, ты один из немногих, кто не возражает, — сказала она с усмешкой. — В детстве я сводила с ума своих родителей и сестру. Мой отец платил мне за то, чтобы я не разговаривал во время ужина.

Я нахмурился, и она похлопала меня по руке. — Что? Это забавно. Кроме того желание моего отца не слушать мою болтовню помогло мне заработать на этом достаточно денег, чтобы купить себе новый велосипед однажды летом.

— Это не смешно, — сказал я. — Твой отец не должен подкупать тебя, чтобы ты молчала.

Она пожала плечами. — Я серьезно не виню его. Сейчас я много говорю, но в детстве меня было просто невозможно остановить.

Она пошевелила бровями, глядя на меня. — Моя суперспособность — болтать без умолку.

— Твои родители — придурки.

Она рассмеялась. — Это не так. Они меня очень любят. Они просто... Лидия требует много внимания, и она всегда была любимицей моего отца.

— У родителей не должно быть любимчиков, — сказал я.

— Нет, я полагаю, что нет, но у них есть, — она на мгновение замолчала. — А как насчет тебя? Ты ладишь со своими родителями? Они переехали во Флориду, верно?

Я кивнул. — Да. Они развелись несколько лет назад.

— О, мне так жаль. Я этого не знала.

— Я не разговаривал с матерью после развода. Она токсична для окружающих, и моему отцу лучше без нее.

Она коснулась моего лица мягкой рукой. — Мне так жаль.

— Спасибо. — Я подавил желание уткнуться лицом в ее шею, как будто глупый маленький ребенок. Я никогда не говорил о своей матери, даже с Изабель, но просто сказав Луне, что у нее был очень тяжелый характер, я почувствовал себя немного лучше.

Мы лежали в тишине несколько минут, прежде чем Луна похлопала меня по руке. — Мне действительно пора идти. Уже поздно и...

Я снова обхватил ее грудь. — Ты никуда не уйдешь, пока я не докажу тебе, что секс со мной лучше, чем просто хороший.

Она хихикнула. — Кто знал, что ты такой чувствительный маленький зайчик, Ашер Стоукс.

Я зарычал на нее, и она снова захихикала. — Я тебя не боюсь. Ты можешь быть большим и крепким на вид, но начинаю подозревать, что на самом деле внутри ты милый плюшевый мишка.

Я не был милым, но что-то в Луне, заставляло меня хотеть быть милым с ней.

— Ашер?

— Да?

— Ты имел в виду то, что сказал, когда говорил, что позволишь мне привязать тебя к кровати?

Я изучил ее розовые щеки, прежде чем сесть. Подхватил с пола галстук и протянул ей. На ее щеках появился румянец, а маленькие соски уже стали твердыми, как стекло.