"Сварщик" с Юноны 3 книга (СИ)

Порою Савелий по забывчивости, привычно обратиться по какому-нибудь важному для него вопросу, чтобы обсудить с хозяином тела: "Вашбродь, а я вот тут..." - и, не договорив, осекётся. Зубы заломит от безысходности, от одиночества, от безнадёги. "Не с кем. Один" - словно перепуганная птица в клетке бьётся в голове заполошная мысль.

Савелий встал, походил: мммдааа, головомойка! Вот когда надо действовать немедленно, тогда голову ломать некогда. А тут... Эх, Вашбродь, Вашбродь, как ты невовремя смылся... Ноги сами вынесли на порог,

ступеньки простучали под каблуками, грудь развернулась, втягивая крепкий морской воздух. Прогулялся. Уфф, отлегло!

Итак: укрепляем и расширяем трассу в Верховье и дальше на Орёл через Форт Росс. А здесь, в порту Галичье, слегка облагородим и прибережем для экстренных случаев.

С другого конца улицы донесся шум. Савелий поднял голову: несётся Петька, топочет обновкой. Схватил за руку, запыхавшись, глотает слова: - П-па, глянь, как у нас п-получается! - тычет в ладонь коричневатый кусок картона.

Поодаль Кусков, усмехаясь в усы, поясняет: - Одолели, Николай Петрович, пострелята с твоим мандатом. Пришлось помогать.

- Прям уж! - возмущается Петька, - Мы сами!

- Сами, сами, - прячет улыбку глава колонии.

- А что, - Савелий крутит лист, мелькает мысль "Может, это знак?", - на первый раз вполне ничего. Научитесь. От меня ещё что-нибудь надо?

- Неа, - машет головой сынишка Резанова, - Нам всё-всё и взаправду подмогают. Вот только...

- Ну?

- Да такие ж сапоги, - вытягивает ножку, показывая, - И нашим бы пацанам. А то босые все, а там щепки, заноз у ребят ууу.

- Тогда давай-ка, Пётр Николаевич, перепиши всех, и размеры сними с каждого. Я, то бишь казна, оплачу, но в долг.

- В дооолг, - кривится недовольный сорванец. Небось, уже наобещал.

Но потакать халяву никак нельзя: - А ты как хотел? А когда зарабатывать начнёте, с долгом и рассчитаетесь.

Мальчишка с радостным сопением умчался вприпрыжку.

Савелий проводил сынишку Резанова задумчивым взглядом, обернулся к собеседнику: - Иван Александрович, будем улучшать дорогу на Верховье. Отсюда через Форт Росс. Завтра-послезавтра поеду на прикидку. Кстати, провод из Новоархангельска прибыл?

- На подходе.

- Отлично! Нашему Чингизхану поставлю задачу, чтоб сразу провода прокидывал, связь нам позарез требуется, радио столько не осилит.

Пообедал на бегу, у полевой кухни, вместе с переселенцами. К вечеру домой едва дотащил ноги. После ужина огорошил Кончиту: - Через пару дней в долину Виламет отчаливает караван судов, мы перебираемся в новую столицу Орёл, собирай вещи и детей.

Лицо молодой женщины вытянулось. Она хотела сказать, что вместе с дочерьми и женой портного Гершеля, которые уже развернули мастерскую, разметила выкройки и приступила к пошиву новых платьев, но прикусила губку, разве она вправе возражать мужу, да к тому, же сокесарю. Поэтому заторможено кивнула. Но Савелий её душевных терзаний не заметил.

В последующие дни он вертел головой и ко всему приглядывался, ища "знак". К исходу четвёртого сообразил, что ещё немного и свихнётся. Мысли бегали по одному кругу: "Нет, так не пойдёт, нужно хотя бы примерно знать, что это должно быть или хотя бы как выглядит. И ведь спросить не у кого... Резанов, что ли, хоть бы приснился ещё раз..."

А вокруг визжали пилы, ухали фуганки, стучали молотки - ускоренно шла стройка. Терпкий запах моря перебивал аромат смолы и свежего дерева.

Савелий ходил по объектам, кивал на объяснения, но слушал вполуха. Какая-то, очень важная, он чувствовал это, мысль скреблась и никак не могла пролезть в мозг.

Он вышел из строящегося дворца сокесаря отряхнул опилки с гершалок и тут перед ним, вкручиваясь в воздух, спланировала спиральная стружка. Со стропил. Которые рубанками остругивали, подгоняя "по месту", двое плотников. И эта-то спиралька словно пробуравила дырочку в мозгу, в которую немедленно проскользнула мысль: "Шамана нужно про знак потрясти!"

А значит что? А значит, бегом в Верховье, Мудрого Лиса допрашивать!

И вот 3 сентября он в Верховье. А тут облом: племя Быстроногого Волка снялось, как только вернулся проводник, и откочевало в неизвестном направлении. Опросил поселенцев, тычат в разные направления, но чаще в сторону Орла.

Четвертого был там. Пусто. Но раз уж прибыл, оглядел фронт работ.

Разметку и планировку произвели дельно, оправдал ожидания сманеный архитектор, Львов Николай Александрович. Уже кое-что, не зря припёрся.

7 сентября вернулся в Верховье, и попал, что называется.

Оказывается, в этот день в долине Виламет закончилась уборка урожая, и Афанасий Швецов устраивает патлач. Праздник, который русские промышленники переняли у индейцев, эдакий пир с раздачей подарков. Сильно напомнивший отмечание дня работника сельского хозяйства мира Савелия, чем вызвал у него ностальгию.