«Сварщик» с Юноны (СИ)

— Да, мои краснокожие братья из окрестностей Сан-Франциско рассказывали, что Бог тамошних бледнолицых очень могущественен.

— Ничего удивительного: Их Бог — младший брат нашего, — чинно качнул я головой.

Индейцы продали мне территорию вплоть до дуба, когда я пообещал любых индейцев допускать, но охранять дуб, о чём мы составили соответствующий договор, соответствующую бумагу. Которую индейцы со своей стороны скрепили отпечатками пальцев и крестиками — Тяжелый камень, и Мудрый лис и Быстроногий волк: все трое поставили свои подписи. Второй экземпляр я торжественно вручил на сохранение Тяжёлому камню. В этом экземпляре наш договор помимо русского был повторен по-английски и по-испански: на основных языках, которые в этих краях встречаются. Я объяснил им, что они могут показать эту бумагу представителям бледнолицых, которые встретятся, если к ним будут претензии. Ну, а если это не поможет, то мы всегда укроем племя моего краснокожего брата Тяжёлого камня.

После этого я на главных направлениях, основных тропах, откуда можно к нам прийти, приказал поставить пограничные столбы: просто отесанные и обожжённые снизу, на которых выжжено на тех же трёх языках, что дальше начинается территория Российской Империи на которой действует все законы Российской империи.

Обходя фронт работ, на одном из таких участков залюбовался нашим силачом Макаром. Разгоряченный, обнаженный по пояс, поигрывая могучими мускулами он взвалил на плечо и с хеканием обрушил в подготовленную яму знак форпоста России. За ним, словно собачонка ходила молодая индианка выполняя поручения и помогая ему. Когда я прибыл, она принесла ему ковш с отваром, по вкусу напоминающим компот, который он пил щурясь от удовольствия, с благодарностью поглядывая на девушку-индианку. А та смущенно улыбалась опустив глазки. Я ещё подумал тогда: «Какая прекрасная пара!» — и словно нарек. Его молочно-белая кожа не видящего загара северянина резко контрастировала с мягко-коричневой кожей барышни. Да так, что индейские мальчишки, по-воробьиному, бойкая стайка которых повсюду прыгала подле меня, застыли с раскрытыми ртами и бесцеремонно тыкали пальцами в сторону довольного силача.

Спустя четыре дня, вечером 23 апреля Макар подошёл ко мне и смущаясь словно нашкодивший ребёнок, мямля, плохо связанными словами попросил оставить его здесь, в поселении.

— Зачем тебе, Макар!?

— Да вишь, Ваша светлость, вишь какое дело, барин… Девка мне тут здешняя лЮба. Вот хочу с ней вместе тут жить… Она вроде согласная, он беспомощно огляделся.

— Ну чего это ты: жить, — поморщился я. — разве это по-христиански. А жениться?

— Дык я, барин, готов! — ударил он себя в гулкую грудь, — А так разве можно?

— А это мы сейчас у батюшки узнаем. Пошли!

Мы приблизились к корабельному священнику, который наравне со всеми работал, с удовольствием перекидывая грунт лопатой.

— Батюшка, — обратился я к нему. Он протянул мне руку для благословения, которую я поцеловал.

— Что, сын мой?

— Вот у нас с Макаром к Вам вопрос имеется.

— Говорите, дети мои, — выпрямился батюшка и отер пот рукавом рясы.

Я быстро, в нескольких словах обрисовал наше затруднение.

— Сын мой, — обратился священник к Макару, — Негоже жить во грехе. Ежели ты готов жениться и она согласна идти за тебя замуж, то надобно её окрестить, и тогда я вас обвенчаю. Чтобы всё было по-Божески, чин по чину.

Вопрос был серьёзный. Непонятно, отпустят ли племя соплеменницу. И я пошёл опять собирать Совет Старейшин.

У индейцев оказалось всё куда проще, чем у как бы цивилизованных белых. Тяжелый камень, взглянув на Макара тут же сообразил о ком идет речь, гортанно крикнул, и вскоре прибежала смущённая суженая нашего богатыря. Вождь и шаман задали несколько вопросов, на что она бойко тараторила, потом открыто глядя Согласно кивнула.

— Проворная ласточка согласна креститься если для этого надо чтобы её мужем стал Макар. А вождь или шаман, хотя им и не нравится что соплеменница меняет веру предков, тем не менее запретить не могут: кто они такие, чтобы вмешиваться в волю духов. А рас духи так решили, Значит так тому и быть.

Когда закончились работы, состоялась импровизированная служба: в начале прошёл обряд крещения Проворной ласточки, новокрещёной под именем Мария, в честь нашего судна. И сразу вслед обряд венчание сына Божьего Макара с дщерью Божьей Марией. Лангсдорф расщедрился и из своих неприкосновенных запасов выделил светопластинку, сделал светоснимок молодой пары, это была первая в мире свадебная фотография, которую добрый доктор вставил в рамку и вручил молодоженам. Резанов по-видимому вспоминал Кончиту, потому что вначале умилялся, а под занавес бракосочетания захандрил. Счастливые молодые в эту ночь почивали в одном шатре.

Глава 8: Канитель с радио

в которой Савелий мучается отсутствием связи и вспоминает радиолюбительскую юность.

Утром 24-го Мы проснулись ещё до рассвета. Собирали вещи, ставили последние задачи, отдавали последние распоряжения.