«Сварщик» с Юноны (СИ)

«Новая небывалая головоломка захватила все слои столичной публики! И вороватые нищие и степенные чиновники, и стар и млад — все крутят рубик от Русско-Американской компании».

Журнал «Мой досуг», Санкт-Петербург 23 сентября 1806 год.

Александр I

Хруст песка под сапогами, кусты в рост человека — Император набирался здесь, в парке за дворцом, сил. Неожиданно из-за поворота вынырнул незнакомец.

Самодержец взялся за набалдашник трости. Мало кто знал что внутри скрыта златоустовская шпага из булатной стали. Нет, он не испугался, Но бабка, Екатерина Великая наставляла любимого внука: «Сашка, монарх всегда обязан быть ко всему готовым!» — а уж она-то знала толк в том, что говорила! Тем более что человек не проявлял агрессии. Да и при ближайшем рассмотрении оказался камергером Резановым.

Савелий

Царь, увидев Меня, ухватился за набалдашник трости, в которой, как я знал, скрыто шпага из отличного златоустовского Булата.

Но, присмотревшись, самодержец склонил голову, лицо вытянулось:

— Николай Петрович, Вы!?

Я кивнул головой:

— Точно так, Ваше Величество, я-с. — и поставил на землю тяжеленный Саквояж.

— А как Вы… — царь повёл рукой, мол: «здесь оказался».

Я покаянно развёл руки:

— Виноват, Ваше Величество, пришлось лезть через ограду, кивнул головой в сторону кованой решётки.

— Но к чему такая экстравагантность, — лицо царя приняло выражение, не предвещавшее ничего хорошего для меня и Резанов внутри меня съязвил:

«Вот, Савелий, говорил я тебе — надо всё проводить по инстанциям».

«Ладно, Вашбродь, — огрызнулся я, — Ты же не очень сопротивлялся, когда лезли через забор? Теперь уже давай до конца доведём». И сам, пока царь решал: что со мной делать — отработанным движением отщелкнул застёжки саквояжа и отрепетированно выудил со дна самородок «козья башка». Протягивая самодержцу пояснил:

— Хотелось, чтобы лично Вам, Ваше Величество, в руки попал. А то ведь заиграют царедворцы: распилят на колечки Да серёжки.

Император России сунул трость под мышку, взял самородок — первую победу я одержал, заинтересовал самодержца! Ну, что же, будем «ковать» успех дальше.

— Ну да, — прищурился царь: — Вы как-то и выглядите гораздо моложе. Ого! — подбросил слиток, видно было как напряглись мускулы под мундиром: — Это где же?

— На новых Российских землях, в Калифорнии, — я чуть не полез доставать светоснимки, но вовремя спохватился — рановато.

— И много там? — царь остро, но уже без враждебности взглянул мне в глаза.

— В тот день, когда собирали, из-под ног пудов двадцать подняли. А остальное в подвале в моём доме на Мойке. Распорядитесь о приеме в казну.

— Как быстро привезли… А много там?

— Можем прямо сейчас и узнать, сколько ещё добыли с момента отплытия, — я опять влез в бездонный Саквояж и извлек на поверхность коробку кристадина. Огляделся в поисках: куда бы поставить.

Самодержец оценивающе оглядел рацию, видимо понял мои затруднения и поманил за собой. Мы вернулись шагов на пятнадцать, завернули за угол, из-за которого появился Александр I. Там в сплошной стене подстриженных ровной Шпалерой кустарников в человеческий рост оказался боковой проход на лужайку, посредине которой радовала глаз увитая плющом беседка, внутри скамьи и стол. Пока я мостил Саквояж и оглядывал, куда раскинуть антенну, монарх позвонил в серебряный колоколец.

Спустя десяток секунд возник камердинер, если и удивившийся моему появлению, то никак этого не показал, выслушал царя и спустя три минуты на столе пыхтел самовар, на подносе теснились чашки, заварник, чай, сушки и сахар. Пока слуга разливал ароматный напиток, я подключил аппаратуру и выдал в эфир свой позывной, который тут же уловил Фернандо, дежуривший на приеме. Из короткого радиообмена выяснилось, что ежедневная сводка из форта Росс и новоархангельска получены, сейчас радисты дожидаются на местах. Я первым делом вызвал форт Росс, получил ответ и жестом пригласил Александра I, камердинер на тот момент уже удалился, взять второй наушник, воткнутый в соседнее гнездо на кристадине, показал как прикладывать к уху, царь сделал это осторожно и неуклюже, а услышав писк, прижал плотнее, губы его вытянулись в трубочку, брови сошлись углом, а я между тем быстро записывал карандашом в блокнот принятые символы.

Передача закончилась, я отстучал подтверждение, на всякий случай вызвал радиста Новоархангельска, сигнал пришел мгновенно, который я также записал.

Всё это время царь молча слушал. Когда в эфире всё стихло, я снял наушник, отложил в сторону, Император последовал моему примеру:

— Что это было?