Свастика в небе. Борьба и поражение германских военно-воздушных сил. 1939—1945 гг.

Вторая заминка была более опасной и могла повредить всей операции. Один из Ju-52 поздно отцепил свой планер, залетев слишком далеко на территорию Голландии. Звук его двигателей растревожил голландских зенитчиков около Маастрихта, и открытый ими огонь оказался достаточно сильным, чтобы быть услышанным в нескольких километрах.

Однако, когда рассвет еще только забрезжил на востоке, оставшиеся планеры благополучно и бесшумно приземлились на крыше Эбен-Эмаеля, на которой отсутствовали проволочные заграждения и которая не была заминирована. Их сразу встретил сильный огонь, и из людей, которые достигли своей цели на девяти планерах, тридцать были остановлены в северном углу, а это означало, что для решающих действий на южной стороне оставалось лишь около пятидесяти человек.

Внутри форта безумно трезвонили сигналы тревоги, и артиллеристы уже были на своих местах, готовые открыть огонь, – но им не во что было стрелять, и никто точно не знал, что произошло. Хотя горстка людей, напавшая на форт, теперь осталась без командира, лейтенанта Витцига, она была так хорошо обучена, что каждый точно знал, что должен делать, и сразу же приступал к работе. Разрушительные действия выполнялись с быстротой молнии. Каждая из участвующих маленьких групп выполняла свою работу с предельной точностью – люди практиковались в этом уже много раз. Одни из них атаковали и заставили замолчать легкие пушки, другие помчались к вращающимся бронированным куполам тяжелых орудий. В пределах десяти минут произошло невероятное: девять оборонительных сооружений с гарнизоном были подавлены. За это короткое время при помощи новых подрывных зарядов были взорваны семь куполов. Вышли из строя девять 75-миллиметровых орудий в семи казематах. Когда броня одного из куполов оказалась слишком толстой, нападавшие бросили маленькие заряды в стволы, чтобы разорвать их взрывами. На северном краю форта заграждения из колючей проволоки были разрезаны, пулеметные амбразуры атакованы из огнеметов, их расчеты погибли.

В пределах установленных десяти минут – к этому моменту было 5.40 – большой форт был лишен зрения и фактически выведен из строя. Затем последовали второстепенные действия. Были выведены из строя вентиляционные шахты. 100-килограммовые заряды новой взрывчатки были сброшены в 40-метровые шахты, и взрывы в замкнутом пространстве оказались разрушительными. Бельгийский гарнизон предпринял неудачные контратаки, к этому времени крышу Эбен-Эмаеля начали издалека обстреливать орудия Льежа, но бесцельно. Только один или два из бронированных орудийных куполов все еще оставались неповрежденными.

В полдень 11 мая был установлен контакт с наступающими немецкими частями, и после обстрела последних трех уцелевших позиций гарнизон Эбен-Эмаеля численностью более тысячи человек капитулировал. Всего лишь горстка немецких десантников захватила обширный форт, и их потери были незначительными.

9 мая оберcт Остер из немецкого абвера[49] информировал своего личного друга полковника Саса, голландского военного атташе в Берлине, о том, что немецкое наступление на Западе начнется на следующее утро. Полковник Сас немедленно передал это предупреждение своему правительству, которое сразу отдало приказ о приведении армии в состояние повышенной боеготовности и отменило все отпуска. Также было проинформировано бельгийское правительство, которое предприняло подобные меры, в том числе командующему частями, охранявшими мосты через Альберт-канал, отдельно указали на то, что необходимо проявлять особую бдительность. Перед мостами были установлены заграждения, местное население предупреждено, а жители всех зданий в пределах 1000 метров от мостов были эвакуированы. Все, что теперь оставалось сделать, – это зажечь фитили, которые приведут в действие заряды, установленные внутри мостов.

Охрана мостов была предупреждена, но солдаты расценили новую внезапную панику как обычное повторение всех бессмысленных тревог, которые переживали прежде. В течение восьми месяцев они растрачивали свое время в малокомфортабельных бункерах, ожидая врага, который все не появлялся, несмотря на предупреждения. Каждая тревога оказывалась ложной. И вот теперь еще одна – снова с запретом всех отпусков. Люди не были воодушевлены. Они знали, что находятся далеко. Между ними и Альберт-каналом лежал отрезок голландской территории шириной 35 километров. Если бы немцы наконец напали, то у них было бы множество сигналов.