Сват на расхват

Жители этого, одного из самых больших домов города, прозвали разговорчивых пенсионеров, возвышенно – думцами. Заседания у них проходили ежедневно, без отпуска и без прогулов. И обычно для узкого круга людей они начинались с утра, а в 17 часов собиралось расширенное заседание в зависимости, какая погода стояла на улице. Но с наступлением темноты, все расходились. А ещё немаловажным фактором являлась наличие денег в их карманах. Пили практически все, но каждый сам своё. Но, бывало, на кого-то находила щедрость, и он делился своим содержимым бутылки с рядом сидящим пролетарским пенсионером. Заседания у них иногда проходили по текущему графику, невзирая на время. К семнадцати же часам на обязательные дебаты стекались комитетчики со всего дома. Иногда приползали, даже такие деды, у которых во рту не было ни одного зуба и передвигающие при помощи трости. Они несли с собой в руке поролоновые подушки, которые клали себе под зад. Если был дождь в это время, то все они перемещались под широкий козырёк подъезда. Главной причиной для них, конечно, была не пьяная сходка, а общение, которого им не хватало в четырёх стенах. Но были отдельные экземпляры, которые пили всё подряд и теряли при этом голову. Они не были постояльцами комитета, но, когда возвращались к дому под градусами, завидев сидящую линейку пенсионеров на скамье, шли туда почесать языком. И всё бы ни чего, если бы эти люди общались между собой тихо, но когда их голоса переходили на повышенные тона, то терпеть не было сил. Особенно когда это происходило ночью. И Григорьеву частенько приходилось отстаивать кулаками покой не только свой, но и всего подъезда. Геннадий, имея дух бойца и тигриную хватку, легко заставлял нарушителей тишины прибегать к скороспешному бегству. После чего «громкоговорители» обходили эту скамью не только ночью, но и днём. В эту ночь перед отъездом в соседний город, где отдыхала его жена у старшего сына, он долго ворочался в кровати. Вначале был размеренный разговор, который быстро перешёл на не внятную речь и идиотский хохот. Он, не выдержав, таких громких выкриков у себя под окном первого этажа, облокотился на подоконник. На скамье сидели молодые люди. Их было трое и все они почёсывали пальцами свои щёки, голову и другие части тела, при этом громко на весь двор несли какую-то околесицу.

– Похоже, вы ребята наркоманы, – сказал он им. – Если тембры свои не различаете.

– С чего ты мужик решил, что мы ужаленные? – спросил, возвышавшийся среди этой троицы худой парень. – Ты лучше скинь нам покурить чего-нибудь, а то уши опухли.

– Время два часа ночи, – ответил им Григорьев. – Нормальные люди спят в это время, а вы курить просите у незнакомого человека в его же квартире. Выходит, вы с вашим воспитанием, можете в любую квартиру зайти за табачком. Тихонько вставайте и идите по своим домам. Вы обратились к некурящему человеку. Нечего на свои ягодицы искать приключения.

В ответ от всей троицы он услышал нелицеприятный мат в свой адрес. А один из наркоманов достал женский сапог из рядом стоявшего мусорного контейнера и запустил им в окно Геннадия. Раздался звон разбитого стекла. Крик и шум быстро прекратился. Григорьев по-молодецки выскочил из окна в трусах, и в одно мгновение нокаутировал наглецов. После чего уложил их друг на друга в контейнер. Он клеёнкой замаскировал окно, а утром выходя из дому заметил, что контейнер чист. Всё было чисто и тихо. Он, спокойно вздохнув, направился на автовокзал. Поздним вечером в этот же день Геннадия подвёз таксист к первому подъезду. Он взял вещи из багажника и, проходя мимо длиной скамейки, стоявшей напротив его окон, поздоровался с вечными её обитателями – пенсионерами своего дома. Его трёхкомнатная квартира находилась на первом этаже. Он открыл дверь и переступил порог квартиры. Зная, что нет никого дома, он сразу прошёл в спальню. Решил распаковать багаж, принять ванну и лечь в постель. Но после ванны он почувствовал, что зверски хочет кушать. Он прошёл на кухню и, достав из холодильника салатницу и кефир, поставил на стол. Включил не громко телевизор и вдруг за окном слышит громкий голос Валентина Вязова – его соседа по площадке.

– Одномандатник это кандидат в депутаты, баллотировавшийся на выборах по одномандатному округу, не принадлежавший ни к одной партии.

– Дрянноват ты будешь, – отвечает ему Петя Мохов из четвёртого подъезда. – Где ты их видишь в думе, назови хоть одного.

Григорьев сообразил, что эта тема у них только начала развиваться и, чтобы прекратить их дебаты, подошёл к окну. Содрав рукой клеёнку, заменявшую стекло, сказал им:

– Одномандатник, это человек, который всю жизнь любил одну женщину и нечего на ночь гадать. Сами не спите и мне мешаете отдыхать. И прошу не забывать у меня жена серьёзно больна.