Сватовство

Она медленно, не сводя с него глаз, отступила в кусты и под их прикрытием, подхватив полы, ринулась по завызванивающей гальке к лаве. Она пролетела через кочковатые заросли конского щавеля, не запнувшись. Перепрыгнула мочажистые оконца обманчиво изумрудившейся травы и выскочила на тропку, не в силах перевести дыхание. Сердце было готово выскочить из груди. Татьяна облокотилась о березовые перила, ветерок закручивал на них тонкие просвечивающие лоскутки отторгнувшейся от дерева бересты. В детстве ребята делали из нее, как из травы, свистульки, зажав бересту двумя большими пальцами и сложив руки рожком. У Татьяны мелькнула озорная мысль испугать Юрия Ивановича свистом, но она тут же стыдливо отогнала ее. Вот еще: скажет, что за мальчишество.

Задерживаться на лаве долго было нельзя, потому что Юрий Иванович мог уйти. А Татьяне не хотелось, чтобы он ушел, не поговорив с нею. Она подсознательно рассчитала, когда Юрий Иванович от излучины, где он выбрался из кустов и снимал с лица паутину, может выйти к тропке и, боясь опоздать, заторопилась наперехват ему.

Она увидела его уже в двух метрах от поворота и, сердясь на себя, пожалела, что слишком долго прообнималась на лаве с березовой перекладиной. Надо было, не задерживаясь, сразу же бежать вперед. Теперь не будешь кричать ему в спину: «Юрий Иванович, подожди!» — и не будешь бежать вдогонку: он посмотрит на тебя, раскрасневшуюся, запыхавшуюся, и сразу поймет, что ты задумала.

Но Юрий Иванович, не выходя на тропинку, оглянулся, будто мольба Татьяны остановила его, и сразу же заметил ее:

— Таня, — подождав, когда Татьяна приблизится, сказал он приветливо, — здравствуйте.

Татьяна обрадованно кивнула ему и зарделась.

— Вы разве поблизости отсюда живете? — спросил он.

Татьяна указала ему на Красавино:

— А вон тут, на пригорке.

— А-а-а. — Он понимающе ответил ей ненужным кивком и замолчал, видимо, не зная, о чем бы сказать еще. Он держал в руках букет из ромашек, льнянки, гусиных лапок, белозора, гвоздики и каких-то незнакомых Татьяне цветов.

Юрий Иванович перехватил ее взгляд.

— Нравится?

Она кивнула ему. Юрий Иванович заулыбался.

Татьяна не сводила с него глаз и шагала по-за тропе, чтобы быть с ним рядом, не отставать. Он заметил это и, конфузясь, уступил ей дорогу.

— Ноги изрежете осокой, — предостерег он. — Идите по тропке.

— А вы нацепляете на брюки колючек. — Она уже давно заметила на его штанинах клещами впившиеся двузубые семечки череды.

— Это не страшно.

— И ноги изрежу — тоже не страшно.

Они так оба и шли, держа тропу, как ручей, между собой. Татьяна вслушивалась, как у нее под подошвами ломались пожухлые корни трав, и совсем не опасалась, что исцарапает туфли.

Молчание у них затянулось, и Татьяна видела: Юрий Иванович из-за этого переживал.

«Ну и чего ж тут такого?» — успокаивала она его в мыслях и почему-то вспомнила мать: вот кто любит не балаболок.

— А меня Бойправ потерял, наверно, — опять улыбнулся Юрий Иванович. — Ни за что не подумает, что я в луга ушел.

— Бойправ-то? — насмешливо переспросила Татьяна. — Да вы еще только подумали о лугах, а он уже знал о вашем намерении.

Юрий Иванович засмеялся:

— Не может быть.

— А вон не его машина стоит? — останавливаясь, спросила Татьяна.

До Березовки было уже рукой подать, и улица Луговая, протянувшая вдоль дороги всего один порядок домов, просматривалась совсем хорошо. У леспромхозовского магазина стоял зеленоватый райкомовский «газик».

— Похоже, его машина, — обеспокоенно согласился Юрий Иванович. — Ой, я ж ему вчера говорил, что в дорогу хочу нарвать цветов.

Татьяна подняла на него вопрошающие глаза.

— Улетаю сегодня домой, — объяснил он свое появление в лугах. — Без букета нельзя.

Татьяну кольнули его слова: «Без букета нельзя…» Так, выходит, не для гостиничной комнаты эти цветы.

Юрий Иванович то и дело наклонялся к букету и, зарывшись носом в цветы, вдыхал в себя медовые запахи.

— Хорошо тут у вас, — блаженно признался он.

— Везде хорошо, где нас нет, — тоскливо сказала она.

Он недоверчиво посмотрел на нее, сморщил лоб, пытаясь, видно, уразуметь, почему она так сказала.

Татьяна отвернулась, почувствовав, что у нее першит в горле, и, не оборачиваясь, предложила:

— Юрий Иванович, давайте я пойду сзади.

— Да что вы, что вы, — заторопился он. — Мне…

Татьяна перебила его:

— Изомнем отаву.

Он, видимо, почувствовал в ее голосе жесткость и растерялся:

— Да что вы… Я не о том… Конечно, пойдем по тропке. Только вы уж как положено — впереди…

Татьяна молча согласилась с ним и, не оглядываясь, завышагивала по узкой ленте истоптанной ногами земли. Юрий Иванович застучал ботинками сзади. Татьяна слышала за спиной его размеренное дыхание.

— Жалко, что вы уезжаете, — призналась она.

Юрий Иванович сбился с шага. Татьяна отметила это с удовлетворением.

— Очень жалко, — повторила она.

— Это почему же? — с радостным придыхом спросил Юрий Иванович, и Татьяне не понравилось это, она зло прищурилась и, чтоб Юрий Иванович не задавался, резко обернулась к нему:

— Очень уж вы покупатель хороший…

Он не понял ее, и она разозлилась еще больше: