Свекровь дальнего действия

— Может, цвет не ваш, Ариадна Васильевна? — осторожно предположила я.

— Ну что ты, мне всегда шел оранжевый! Нет, дело в размере. Мне нужна кофточка на размер меньше, а лучше — на два. Принеси!

Я послушно затрусила к стойкам. Но кофточка меньшего размера лучше сидеть не стала. Напротив, теперь лямки впивались в плечи, привлекая внимание к немолодой коже, густо, как перепелиное яйцо, покрытой коричневыми пигментными пятнами. А глубокий вырез открывал вид на дряблую шею и грудь.

Ариадна Васильевна разраженно отбросила блузку, примерила вторую, третью… Вещи смотрелись на ней смешно и нелепо.

— Лекала у них неправильные, — сделала вывод свекровь. — Шьют, небось, на француженок, а они плоские, как доски, ни попы, ни груди. Вот одежда и уродует русских женщин.

Дело было, конечно же, не в лекалах, а в том, что пенсионерка с маниакальным упорством выбирала молодежные фасоны и расцветки. Я попыталась привлечь внимание Ариадны Васильевны к одежде, которая больше соответствует даме, разменявшей шестой десяток.

— Смотрите, какая отличная блузка! Спокойный цвет «кофе с молоком», четкие линии, закрытый ворот. И юбка годе с ней в комплекте, длиной до середины икр. Мне кажется, это самый подходящий вариант для вашего возраста, примерьте!

Ариадна Васильевна уставилась на меня, как на врага народа, и с ненавистью бросила:

— Ты сама старушечьи наряды носишь и меня пытаешься в старухи записать!

— Почему же в старухи… — заблеяла я.

— Людмила, если ты выглядишь, как толстая продавщица из сельпо, то и я, по-твоему, должна? Ну уж нет, у меня, по крайней мере, вкус имеется!

Высказавшись, свекровь направилась к выходу. В полном молчании мы дошли до станции метро, спустились под землю и сели в поезда, идущие в противоположных направлениях.

Обидные слова Ариадны Васильевны выбили меня из колеи. Остаток дня я провела в поисках достойного ответа на ее оскорбления. Улегшись спать, я ворочалась на подушке, снова и снова прокручивала в голове разговор с пенсионеркой, находя все более остроумные и весомые аргументы. Только одержав окончательную и бесповоротную победу в воображаемой битве со свекровью, я успокоилась и заснула.

Из объятий Морфея меня вырвал телефонный звонок. Я вгляделась в экран мобильника: определился незнакомый номер. Раздосадованная, я нажала на «отбой».

Ну вот, опять начинается. Около полугода назад у меня стали раздаваться странные звонки.

— Девушка, сколько по деньгам от Невского проспекта до Гатчины? — в два часа ночи спросил подвыпивший мужской голос.

— А? — спросонья прохрипела я.

— Машина нужна срочно!

— Куда вы звоните?

— В такси.

Выяснилось, что номер моего мобильника совпадает с телефоном самого дешевого и популярного такси в Санкт-Петербурге, разница только в одной цифре. Теперь в любое время дня и ночи мне ошибочно звонили с просьбой подогнать машину на Московский проспект или Адмиралтейскую набережную.

Я взяла привычку отключать звук телефона на ночь и утром обычно обнаруживала десяток пропущенных звонков с незнакомых номеров.

Потом звонки прекратились. Наверное, таксопарк поднял цены и стал уже не таким популярным.

И вот сегодня кто-то опять ошибся номером. Когда абонент через секунду позвонил еще раз — вот настырный! — я рявкнула в трубку:

— Это не такси! Набирайте номер правильно!

— Люська, погоди, не отключайся, это Таня Чижова.

Я с трудом узнала голос подруги.

— Танька, ты чего так поздно? Случилось что-нибудь?

— Да, случилось, я в тюрьме.

— В тюрьме?! — только и могла выдохнуть я.

— Вернее, пока в следственном изоляторе. Нахожусь здесь уже десять дней.

— Но почему? За что?

— Меня обвиняют в убийстве свекрови.

Глава 4

Новость не укладывалось у меня в голове.

— Господи, Еву Ивановну убили? Но ведь это не ты ее… — я не могла выдавить из себя страшное слово.

— Конечно, не я! Я не убивала, меня подставили!

Торопясь и проглатывая слова, подруга принялась рассказывать.

Две недели назад, в субботу, около двенадцати часов по полудню, Еву Ивановну зарезали на лестничной площадке, прямо перед дверью собственной квартиры. Таня обнаружила ее, когда вышла выносить мусор, и теперь она — главная подозреваемая. За час до этого они со свекровью поскандалили из-за еды, исчезающей из холодильника. Следуя моему совету, Чижова наконец-то решила прямо поговорить с Евой Ивановной. Однако конструктивного разговора не получилось, начав с котлет, женщины перешли на личности и наговорили друг другу много гадостей. От волнения у Евы Ивановны пошла носом кровь, пятна остались на полу в прихожей. Следователи решили, что невестка пырнула свекровь ножом в грудь еще в квартире, а потом выволокла тело на лестничную площадку.

— Но это же бред! — воскликнула я. — Из-за котлет не убивают!

— Я так и сказала следователю. Но он заявил, что на почве бытовой ненависти такое случается сплошь и рядом. Сергей тоже мне не верит, он собирается подать на развод. Люська, помоги! Меня обязательно посадят, если ты не поможешь! Мне больше не к кому обратиться!

— Не волнуйся, я помогу. Что мне сделать? Найти хорошего адвоката?

— Найди настоящего убийцу.

— Шутишь? У меня не получится.