Свекровь по вызову

– Здравствуйте, Евгения Ивановна… – машинально проговорила Надежда в дверной проем и только после этого поняла, что перед ней никого нет. Дверь открылась сама по себе. За ней виднелись уходящие вниз крутые выщербленные ступеньки.

Ступеньки были плохо освещены, и Надежда замешкалась, опасливо приглядываясь – как бы не сверзиться с лестницы. Лестница была довольно крутая, и при падении можно было переломать себе все кости.

Вдруг прямо над ее головой вспыхнула яркая голубоватая лампа, осветившая лестницу. Надежда мысленно отметила, что это – та самая галогеновая энергосберегающая лампа, о которой шла речь в отредактированной брошюре.

– Спасибо! – машинально поблагодарила Надежда, оглядываясь по сторонам в поисках того, кто включил свет. Однако никого поблизости не было видно.

– Проходите, я вас жду! – отозвался женский голос, судя по всему, доносящийся из скрытого в стене микрофона.

В ту же секунду входная дверь за спиной Надежды с громким стуком захлопнулась.

«Сквозняк, наверное!» – подумала Надежда Николаевна, покосившись на дверь. Раздался щелчок замка, и на глазах удивленной Надежды сам собой задвинулся дверной засов.

«Нет, это не сквозняк!» – Надежда почувствовала себя неуютно, как мышь, за которой захлопнулась дверца мышеловки, и подумала, не зря ли приехала в этот странный дом.

– Да проходите же! – повторил невидимый голос. – Что вы там медлите? Не знаю, как вы, а я очень дорожу своим временем!

Надежда решилась. Она спустилась по лестнице и оказалась в просторной, почти пустой прихожей. Над ее головой тут же вспыхнула еще одна яркая галогеновая лампа, первая же, над лестницей, погасла.

Неожиданно в углу прихожей что-то зашуршало.

«Кот, наверное!» – подумала Надежда Николаевна с облегчением.

В доме, где живет кот, она не опасалась никаких неприятных сюрпризов.

Однако, повернувшись на шорох, она невольно попятилась.

Это был не кот.

Это была с виду самая обыкновенная деревянная полочка для обуви, проще говоря – галошница. Однако на самом деле не простая галошница, а самоходная. С негромким жужжанием, наподобие того, какое издают детские игрушечные автомобили с мотором, галошница ехала прямиком к Надежде.

– Ой! – негромко проговорила испуганная женщина и отступила к лестнице.

Галошница догнала ее и остановилась.

– Пожалуйста, выберите тапочки на свой вкус! – снова донесся голос из стены.

«И чего я так испугалась? – подумала Надежда Ни колаевна. – Обычная бытовая автоматика… ничего особенного…»

Тем не менее она с опаской протянула руку к галошнице, чтобы выбрать подходящие тапочки.

– Не бойтесь, она вас не укусит! – На этот раз голос звучал с явной насмешкой.

– И ничего я не боюсь! – Надежда торопливо схватила мягкие голубые тапочки с вышитыми на них веселенькими яркими ромашками. Она поняла, что за ней наблюдают через скрытую камеру, и постаралась придать себе независимый и решительный вид. В конце концов, она не какая-нибудь рядовая домохозяйка, а опытный, квалифицированный инженер с большим стажем!

– Проходите, проходите! – повторил голос. – Федя вас проводит!

– Кто? – переспросила Надежда.

Ответа не последовало, но, впрочем, он и не понадобился: из полутемного коридора выехало какое-то движущееся устройство на колесиках.

Впрочем, скорее это было не устройство, а живое существо из хромированных металлических деталей, что-то вроде небольшой собаки, скорее всего наподобие фокстерьера. Существо остановилось перед Надеждой, наклонило голову к плечу и приветливо мигнуло круглыми выпуклыми глазами (светодиоды, поняла Надежда Николаевна, которая как-никак много лет проработала с различной электронной техникой). Затем существо развернулось, повернувшись к Надежде аккуратным металлическим задом, и двинулось в глубину квартиры, приветливо виляя коротким хвостом и время от времени оглядываясь на нее своими светодиодами.

В ту же минуту в коридоре загорелся свет, а в прихожей, наоборот, погас, так что Надежде волей-неволей пришлось последовать за металлическим фокстерьером.

Они прошли длинным коридором (свет загорался при их приближении и гас, едва Надежда проходила дальше) и наконец оказались в большой, заставленной мебелью комнате.

Окна в этой комнате находились под самым потолком – ведь это был полуподвал, и в ней было включено яркое искусственное освещение. Прямо напротив двери в глубоком кресле сидела крупная величественная старуха с зажатой в зубах папиросой.

– Ну здравствуйте! – проговорила эта старуха, оглядев Надежду оценивающим взглядом. – По какому вопросу пожаловали?

Прежде чем ответить, Надежда Николаевна, в свою очередь, оглядела хозяйку и ее жилище.

Тетка Сучкова – а это, без сомнения, была она – казалась ожившим памятником самой себе: лицо ее было словно вырублено из гранита, причем вырублено грубо, немногочисленными сильными, точными ударами. Крупные складки, резкие глубокие морщины, в которых прятались маленькие, внимательные глаза. Тяжелые сильные руки лежали на подлокотниках кресла, к правому подлокотнику прислонена толстая суковатая палка.

Обстановка в комнате тоже была необычной.