Свекровь по вызову

– Вон туда! – Надежда Николаевна показала телефонную будку на углу Чкаловского проспекта и какого-то переулка.

– У вас что, нет мобильного? – удивилась я. – Ах ну да, ваш телефон остался в той маршрутке… Но у вас же есть телефон покойника, а если не хотите им пользоваться, возьмите мой!

– Мне… то есть нам нужен не телефон! – отмахнулась она, подлетая к стеклянному стакану будки.

Однако ее опередила толстая тетка в розовом клетчатом пиджаке, с коротко подстриженными оранжевыми волосами. Победно взглянув на Надежду, тетка повернулась к нам обширным задом, сняла трубку, набрала номер и зычным басом произнесла:

– Липа?! Это я! Ну слушай, я тебе сейчас такое расскажу… только ты проверь – у тебя на плите ничего не стоит? Если стоит, так ты выключи, а то не сгорело бы…

– Это надолго! – мрачно проговорила Надежда Николаевна.

– Да объясните, что вам нужно?

– Телефонный справочник! – И она показала на толстую желтую книгу, висящую на куске скрученной проволоки.

– Женщина, вы что так близко стоите? – раздраженно проговорила клетчатая тетка, повернувшись к Надежде. – Мне, может, нужно о своем, о личном поговорить!

– А мне нужно срочно сообщить в МЧС и в милицию, что это здание заминировано! – Надежда Николаевна показала на соседний шестиэтажный дом, в первом этаже которого находился обувной магазин. – Вы только дайте мне сделать короткий звонок, а потом говорите сколько угодно!

– Заминировано? – Глаза у тетки вылезли на лоб, она ахнула, швырнула трубку и помчалась прочь с неожиданной для своей комплекции резвостью.

– Вот на что приходится идти ради правого дела! – тяжело вздохнула Надежда Николаевна, вошла в будку и развернула телефонный справочник. – Ну вот раздел «Рестораны», – проговорила она и повела пальцем по столбику названий: – «Кабачок», «Кабриолет», «Кадриль», «Камасутра»… «Колибри», «Копенгаген», «Кортес», «Кофейня», «Кошкин дом»… «Кубик Рубика», «Кукарача», «Курилка», «Кухмистер»… Нет никакой «Коалы»! Ну посмотри сама! Может быть, ты что-то перепутала?

Я перегнулась через ее плечо, читая названия:

– «Кебаб», «Кедровник», «Кенгуру», «Кепка»… Да вот же оно! «Кецаль-Коатль»! Не коала, не коата – Коатль! Ничего я не перепутала! Что за такое странное название?

– Кецаль-Коатль – это индейское божество, – сообщила начитанная Надежда, – переводится как пернатый змей. Наверное, это мексиканский ресторан. Ты как относишься к мексиканской кухне?

Я вспомнила, как года два назад мы отмечали очередную годовщину образования фирмы в мексиканском ресторане. Было как обычно – как сказал классик, русский корпоратив, бессмысленный и беспощадный. Генка, как водится, перепил текилы и приставал ко всем подряд. Я не переношу в кушаньях перец – ни зеленый, ни красный, а в этом ресторане перец клали всюду, даже, кажется, в десерты и в кофе. В общем, я сидела голодная и трезвая, потому что пить не могла, чтобы не опьянеть. Именно мне пришлось держать ситуацию под контролем, в частности, урезонивать Генку и везти его домой в такси – водитель не соглашался ехать наедине с пьяным – вдруг, мол, он совсем скопытится, а мужик здоровый, его и из машины не вытащить в одиночку. Генка всю дорогу лез целоваться и пропах моими духами, в результате жена утром устроила ему скандал и вырвала под пытками мое имя. И явилась на работу, чтобы посмотреть мне в глаза, как она говорила. А на самом деле, чтобы выдрать мне волосы. И расцарапать физиономию. Этот подлец Генка заперся в кабинете со страху, все боялись схватиться с его женой в открытую, потому что потом Генка по ее указке обязательно бы того человека уволил. Мне пришлось бы туго, если бы не уборщица Нинель Борисовна. Пока мы с Генкиной законной половиной бегали вокруг стола, она подоспела сзади и вылила на мою противницу ведро холодной воды да еще и обругала как следует. Увольнения она не боялась – уборщицу всюду возьмут. Кстати, ее и не уволили.

– Вообще-то не очень, – я поморщилась, вспомнив эту историю, – там все чересчур острое!

– Что делать, – вздохнула Надежда Николаевна, – придется нам пойти в этот «Кецаль-Коатль»!

Вывеску ресторана спутницы увидели издалека.

Это была огромная каменная плита, на которой грубыми прямоугольными буквами было высечено единственное труднопроизносимое слово: «Кецаль-Коатль».

Перед входом в ресторан стоял мрачный пожилой индеец в полной боевой раскраске. Он был совершенно неподвижен и, казалось, даже не дышал.

– Интересно, это живой человек или статуя? – проговорила Надежда, остановившись перед индейцем и вглядываясь в смуглое лицо, изборожденное глубокими морщинами.

На нос индейцу села муха, но тот не шелохнулся.

– Наверное, восковая фигура! – предположила Даша.

– Думаю, все-таки живой! – возразила Надежда Николаевна и вдруг обратилась к индейцу: – Гражданин, а у вас имеется регистрация в Санкт-Петербурге?

– Есть у меня регистрация! – выпалил тот с заметным азербайджанским акцентом. – Федор Иванович в курсе! Василий Степанович тоже в курсе! Даже Вован Корявый в курсе! Участковому плати, бандитам плати, всем плати! Достали уже!