Свекровь по вызову

– Пока мы разглядывали труп, прятались в темноте и обсуждали свое положение, убийца не терял времени даром! Он сразу же выбрался со склада и вызвал милицию, и теперь нас накроют на месте преступления! На нас повесят убийство Вероники!

– Как? – Я похолодела.

Мало мне убийства Вадима, с которым меня вполне могут связать, так теперь еще и это! И ведь Надежда права: если нас застукают около трупа, разбираться не станут. Мы готовые подозреваемые – всюду наши отпечатки пальцев, взяты, можно сказать, с поличным. Сразу же всплывет, что у Вероники был роман с моим покойным мужем, так что мотив налицо… Кроме того, может быть, у Вероники найдут записку, которую мы накануне подсунули в пасть индейского божества…

– Все вы с вашим авантюризмом! – выпалила я в сердцах. – Придумали заманить в ловушку Веронику и сами в нее попали!

– Ты действительно так считаешь? – спросила Надежда тихо.

Но я уже устыдилась своих слов: ведь она взялась помогать мне, совсем меня не зная, спасла от тех двух уголовников…

– Простите, я сама не знаю, что говорю! – Хорошо, что мы находились в темноте и Надежда не видела, как я покраснела. – Но что же нам теперь делать?

– Отсюда есть еще один выход! – прошептала Надежда и потянула меня за руку.

Едва мы успели отбежать от входа, как дверь склада распахнулась и на пороге мелькнула полусогнутая мужская фигура.

– Ну что там, Елисеев? – послышался с улицы начальственный голос. – Есть труп?

– Темно, как у бегемота в брюхе! – отозвался смутный силуэт. – Василий Петрович, дайте свет, а то здесь все ноги переломаешь!

Мы с Надеждой припустили в глубину помещения, стараясь не шуметь.

Через несколько минут у нас за спиной вспыхнул прожектор.

– Есть труп! – подал голос Елисеев. – Огнестрел! Плюс следы пыток! Давайте сюда экспертов… труп совсем свежий, теплый еще! Убийца может быть здесь!

– Оцепить здание! – донесся снаружи хорошо поставленный командный голос.

– Ну вот, влипли! – прошептала я. – Что теперь делать?

– Не впадать в панику! – едва слышно отозвалась Надежда и потянула меня вперед.

В темноте я едва не сверзилась в какой-то люк, наткнулась на торчащую из пола железяку и здорово об нее ушиблась, но Надежда поддержала меня за локоть и снова целеустремленно тащила вперед, как будто видела в темноте, как кошка или сова.

Путь сквозь темный склад показался мне бесконечным, но всему приходит конец, и мы оказались возле крошечного окошка, забитого фанеркой. Надежда отодрала эту фанерку, и перед нами забрезжил свет!

Окошко выходило в узкий переулок на задах склада.

Надежда тяжело вздохнула и первой полезла в окошко.

Вообще-то она не слишком полная, но в это окошко пролезла с трудом. Уже протиснувшись в него до половины, она застряла и тяжело пропыхтела:

– Даша, помоги! Подтолкни меня…

Я поднажала на нее сзади, и Надежда выскочила из окна как пробка из бутылки. Сама я пролезла без затруднений – как я уже говорила, лишних килограммов у меня пока не наблюдается.

Надежда стояла возле окна и отряхивалась, горестно приговаривая:

– Ведь каждый понедельник даю себе слово сесть на диету, а как доходит до дела – все время нахожу какие-то отговорки! Нет, с этого понедельника точно начну!

Мы находились в узком кривом переулке, с одной стороны ограниченном глухой стеной склада, с другой – высоким бетонным забором. Справа от нас тоже была мрачная стена кирпичного дома без окон – так называемый брандмауэр. Свободным был только один проход, и туда-то мы с Надеждой и направились.

Однако не успели сделать и десяти шагов, как впереди раздался шум мотора и в конце переулка появилась милицейская машина с мигалкой на крыше.

Надежда юркнула за груду ящиков и втянула меня за собой.

– Вот теперь кранты, – прошептала она, выглядывая из укрытия, – они полностью оцепили склад!

Я молчала – никаких полезных мыслей в голове не было, а нагнетать обстановку пустыми стонами не хотелось.

Вдруг позади нас послышался какой-то шорох.

Я подумала, что только крыс нам теперь не хватало для полного счастья, но вслед за шорохом раздался хриплый кашель. Крысы, насколько я знаю, так не кашляют.

Мы с Надеждой дружно обернулись.

Позади нас возле складской стены стояло существо неопределенного пола и возраста в грязной куртке из искусственного меха и вязаной шерстяной шапочке, натянутой на сальные волосы.

– Женщины, проявите снисхождение, дайте на опохмел бывшему передовику производства! – прошамкал бомж, приоткрыв рот, из которого торчал единственный гнилой зуб.

– Дядя, видишь – не до тебя! – отмахнулась от него Надежда. – Самим помощь требуется!

– Да мне бы совсем чуток… – протянул бомж. – Самую малость! Душа горит, сил нет!

– Ну ладно, дядя, держи! – Надежда протянула ему две смятые десятки. – Только вали отсюда, а то, видишь, менты понаехали, тебе тоже может ненароком попасть… под горячую-то руку…

– Менты-то? – усмехнулся бомж, подхватив деньги грязной скрюченной лапой. – Да разве ж я их боюсь? Я от них завсегда смоюсь! А вам что, женщины, от ментов сбечь надо?