Свердлов. Оккультные корни Октябрьской революции

Конечно, такой грандиозный рывок требовал колоссальных вложений, и государственный долг России вырос на 23,9 млрд. руб. Но подчеркнем, что она при этом вовсе не залезла в «кабалу» к иностранцам. Из указанной суммы лишь 8,07 млрд. руб. составляли внешние займы. А остальное — внутренние. То есть и здесь львиная доля средств была получена за счет собственных ресурсов. Страна сохранила огромный золотой запас — из него впоследствии большевики выплачивали контрибуцию немцам, Колчак за золото покупал оружие у американцев, и еще изрядно осталось в «золотом эшелоне».

Военные потери были большими, но куда скромнее, чем у союзников и противников. Согласно «Докладной записке по особому делопроизводству» № 4(292) от 13(26) февраля 1917 г. общие потери на всех фронтах составляли 63.074 офицера и 5.975.341 солдат (ЦГВИА СССР, ф. 2003, оп. 1, д. 186, л. 98). Но это в целом — погибших, раненых, больных, контуженных, пленных. А количество убитых и умерших от ран на февраль 1917 года составляло 11 884 офицеров и 586 880 нижних чинов. То есть около 600 тысяч. Германия на этот же период потеряла погибшими 1,05 млн., Франция — 850 тыс.

И к сражениям 1917 года Россия подготовилась отлично. Оружия и боеприпасов для новой кампании было изготовлено столько, что хватило потом на всю Гражданскую. Завершалось формирование 50 свежих дивизий. Прекрасно вооруженных, с броневиками, многочисленной авиацией, тяжелой и полевой артиллерией. Решающее наступление намечалось на май. И было очевидно, что оно станет именно решающим. Австро-Венгрия и Турция уже на ладан дышали, Германия напрягала последние силы, выскребала тотальными мобилизациями стариков и юнцов. Все признавали, что война должна кончиться в 1917 году, считали — к осени. И Россия выходила из войны не ослабленной, а усилившейся!

Тут-то и обеспокоились союзнички. Резко сменили тон, принялись заискивать. И задабривать. Англия поспешила наградить царя орденом Бани I степени и произвести в британские фельдмаршалы. Французы предпочитали более «весомые» изъявления дружбы. И их посол Палеолог, который в еще мае 1916-го строил проекты отчленения территорий ослабевшей России, теперь выступил инициатором противоположного плана — связать союзницу выгодным для нее договором, чтобы обеспечить ее интерес к дальнейшему «активному сотрудничеству». В результате было заключено секретное соглашение, по которому Россия признавала за Францией полное право на определение ее восточных границ, а Франция за Россией — полное право на определение ее западных границ. Но одновременно Франция и Англия через тех же либералов активизировали попытки подорвать пугающее их российское могущество. И последовали новые удары в спину…

Вторая атака на власть началась осенью 1916 года. И теперь разошедшаяся «общественность» уже не обращала внимания ни на победы, ни на преодоление кризиса со снабжением армии. Поводы брались вообще с потолка, настроения накручивались самыми махровыми слухами и сплетнями. Об «измене» царицы, о якобы готовящемся сепаратном мире. Французский посол Палеолог в своих дневниках глубокомысленно записывает откровенный бред. Что «правительство организует голод, чтобы вызвать волнения и расправиться с социалистическими партиями». Или — что пораженческие теории Ленина поддерживаются лишь небольшой кучкой лиц… «подкупленных охранкой»!

В вину правительству либералы выставляют даже и свои собственные действия! Гучков пишет, что «гниющий тыл грозит доблестному фронту», и страну может ожидать «пожар, размеры которого трудно представить». Хотя, спрашивается, а кто выступал «бактериями», вызывающими гниение? И поджигателями «пожара»? Уже накануне Февраля, вовсю взбаламучивая народ и раскачивая его на массовые провокации, либералы со своими зарубежными друзьями муссировали версию, будто… революция преднамеренно готовится правительством, чтобы подавить ее, разогнать Думу и под предлогом волнений заключить пресловутый сепаратный мир с немцами… Словом, такое впечатление, будто слушаешь сенсационные «журналистские расследования» нынешней «прогрессивной» телеканализации…