Свердлов

Но не одни организаторские способности Свердлова раскрылись на Урале — все грани его замечательного, жизнерадостного характера засверкали в общении с рабочими, с товарищами по борьбе. Вот что писала К. Т. Новгородцева:

«Яков Михайлович был человеком редкого личного обаяния.

В бытность на Урале Якову Михайловичу нередко приходилось ночевать где придется, бывать на десятках квартир, у десятков товарищей. Он часто бывал у рабочих, в их семьях и вскоре стал любимцем не только уральских большевиков, но и желанным гостем в каждой рабочей семье. Если ждали его прихода, хозяйка до блеска чистила самовар, убирала и мыла квартиру, доставала все лучшее из своих скудных запасов. Сам Яков Михайлович, придя в рабочую семью, всегда находил ласковое слово для хозяйки, забавную шутку для ребят, помогал ставить самовар, затопить печь, качал люльку. Яков Михайлович покорял людей своей страстностью и искренностью убеждений, был чуток и внимателен к товарищам, уважал чужое мнение. Он всегда был прям и правдив, никогда не хитрил и не обманывал, не занимался интригами и политиканством. Никогда и никому ничего не обещал он зря, а уж если обещал, то свои обещания выполнял непременно.

Если „Андрей“ говорил, что он будет на том или ином митинге или собрании, на занятии того или иного кружка, то все знали, что он действительно будет. Если „Андрей“ обещал кому-нибудь материальную помощь, то каждый знал, что как бы трудно ни было, но помощь будет оказана. Если „Андрей“ обещал позаботиться о близких товарища, идущего на выполнение серьезного и опасного задания, то товарищ был уверен, что семья его не будет забыта».

Меньше года пробыл Свердлов на Урале, а сколько успел сделать молодой посланец ЦК! Уже в этот период жизни и деятельности Свердлова проявились его характерные черты вожака масс, организатора, выдающегося пролетарского революционера. В огне революции 1905–1907 годов выковывалось его мастерство партийного, народного руководителя. Кипучая, боевая обстановка революционных дней, конспиративная организаторская работа, пламенные речи на митингах и собраниях — все это закаляло профессионального революционера ленинской школы.

Непобежденным шел Свердлов в царскую тюрьму.

Глава III Профессия? Революционер!

Не правда ли, обычный, законный вопрос и странный, неожиданный ответ. А ведь каких-нибудь 60–70 лет тому назад этот ответ не вызывал удивления у товарищей по партии, у жандармов в царских застенках. Когортой профессиональных революционеров — вот чем было ядро большевистской партии до Октября 1917 года.

Вступление в эту когорту требовало полного самоотречения. Дом и семья, привычная среда, родные места, любимые занятия — все это оставалось за чертой, которую сознательно переступал человек, связавший свою судьбу с революцией. Чуткий Тургенев отразил это явление в стихотворении в прозе «Порог». «Холод, голод, ненависть, насмешка, презрение, обида, тюрьма, болезнь и самая смерть…, отчуждение полное, одиночество» — вот что ждало человека, который решился на борьбу с социальным злом. Мало того — удары не только от врагов, но и от родных, от друзей, безымянная жертва, гибель в молодости. И когда тургеневская девушка, олицетворявшая людей революции, перешагнула порог, раздались два голоса:

— Дура! — проскрежетал кто-то сзади.
— Святая! — пронеслось откуда-то в ответ.

Якову Свердлову было 19 лет, когда он сделал такой шаг — уехал из родного Нижнего Новгорода по заданию партии, перешел на нелегальное положение. Всего полтора десятилетия продолжалось его неистовое служение делу социалистической революции. За это время Яков Михайлович прошел славный путь многих выдающихся ленинцев от рядового партийного организатора до высокого государственного деятеля после победы Октября.

В ту же пору начинали Михаил Фрунзе, Сергей Киров, Валериан Куйбышев. Им, молодым революционерам, довелось выступать в партийных рядах бок о бок с такими представителями старшею поколения ленинцев, как Леонид Красин, Феликс Дзержинский, Михаил Калинин, Ян Рудзутак, Григорий Петровский, Иосиф Дубровинский, и другими.