Свердловск. Экскурсии без экскурсовода

А неподалеку от горной канцелярии, или горного правления, на Набережной рабочей молодежи, 3, находится красивый особняк, который с первой половины XIX века был личной резиденцией главного горного начальника.

Дом главного горного начальника.

Эти архитектурные памятники напоминают нам о тех временах, когда Екатеринбург был оригинальной столицей каторжного горного царства, вся жизнь которого строилась по специальному уставу.

Еще Мамин-Сибиряк отмечал, что «это было настоящее государство в государстве… Тут были свои законы, свой суд, свое войско и совершеннейший произвол над сотнями тысяч горнозаводского населения… Это было ужасное время беспримерной судебной волокиты, бесправия, шпицрутенов, плетей и всякого другого «пристрастия», какое немыслимо даже при большом осадном положении, точно Екатеринбург стоял на охваченной мятежом и междоусобной бранью территорией. Всего интереснее, что все эти драконовские законы сопряжены были воедино для вящего преуспевания несчастного русского горного дела, и под их давлением творился крепостной кромешный ад в рудниках, на заводской огненной работе и на фабриках».

Во главе этого каторжного горного царства стоял главный горный начальник, который обладал огромной властью — он был полным хозяином над заводами с крепостными рабочими, он вершил суд, назначал должностных лиц, выполнял обязанности городничего, был командующим горными войсками и имел множество других прав. Он обладал властью более широкой, чем пермский губернатор. Недаром в первой половине XIX века горный начальник генерал В. А. Глинка говорил про себя, что он царь и бог Уральского хребта.

Первая половина XIX века — период наивысшего «расцвета» Екатеринбурга как горной столицы Урала.

Это же время называют и «золотым веком» города. Именно в первые десятилетия XIX века на Урале и в Сибири были найдены богатые и многочисленные месторождения золота. Тогда же открыты уральская платина, уральские изумруды, уральские алмазы.

Огромные богатства стекаются в столицу Урала. Город застраивается новыми каменными зданиями, принадлежавшими промышленникам и купцам. Это отражается на внешнем облике города, который производит на многих русских и иностранных путешественников хорошее впечатление. Так, например, Э. Сибиряков в письме к редактору одного из журналов писал в ноябре 1843 года: «…Екатеринбург, красивый, многолюдный и лучший из городов во всей Сибири, расположен на р. Исети… Он обстроен и обстраивается весьма многими прекрасными каменными зданиями, принадлежащими казне, а большей частью частным людям». А английский путешественник Аткинсон, посетивший Екатеринбург в 1847 году, отмечал: «Город этот… наружностью своею производит впечатление. Кроме восьми церквей, украшающих город своими многочисленными главами, значительное число частных зданий выстроены в таком изящном стиле и с таким вкусом, что могли бы с полным правом занять место в каждом большом европейском городе».

Мамин-Сибиряк, уезжая в августе 1881 года с Урала в Москву, писал в своих путевых заметках: «Мне случилось в последний раз безвыездно прожить в Екатеринбурге около четырех лет, в течение которых я настолько привык к этому городу и сроднился с ним, что минута расставания была более чем тяжела. Поезд отходил в 12 часов дня. В последний раз взглянув на картину города, как на ладони раскинувшегося на протяжении нескольких верст, я в сотый раз залюбовался этой великолепной панорамой домов, садов, церквей и точно гревшегося на солнышке Новодевичьего монастыря; что-то полное деятельности, энергии и предприимчивости чувствовалось в этой картине города, с 30-тысячным населением, заброшенного на рубеж между Европой и Азией… Вообще среди русских городов по красоте своего местоположения Екатеринбургу принадлежит не последнее место…»

Конечно, не нужно забывать и об острых социальных контрастах старого Екатеринбурга: о немощеных, утопающих в грязи улицах, где жила городская беднота, о домах-развалюхах, о невозможных санитарных условиях… Тот же Мамин-Сибиряк в своем очерке «Город Екатеринбург» писал о «бессовестной эксплуатации народного труда», о горном деле, которое «велось самым жестоким образом, как своего рода египетские работы…».

От XIX века город получил в наследство несколько замечательных памятников архитектуры — роскошных дворцов екатеринбургских промышленников и купцов. Одним из первых таких дворцов и, пожалуй, самым интересным в архитектурном отношении является дворцовый ансамбль Расторгуева — Харитонова. Сейчас в нем находится Свердловский городской Дворец пионеров (ул. Карла Либкнехта, 44).

Комплекс зданий состоит из главного корпуса, нескольких флигелей, ворот с красивыми решетками. Все это вместе с большим садом, прудом, лестницами и беседками образует единый архитектурный ансамбль. Дворцовый комплекс строился в течение нескольких десятилетий, в основном в первой четверти XIX века.