Сверкающий прибой

Небольшое помещение почты было забито туристами, отправлявшими открытки и посылки с сувенирами. Элис протиснулась сквозь толпу к висевшему на стене телефону. Она прислонила сумки с покупками к стенке и подперла их коленом — привычка, выработанная годами жизни в Нью-Йорке.

Сначала Элис позвонила в японское консульство в Гонолулу. Там сообщили, что нужный ей человек уже ушел на ленч. Из соображений конспирации Элис решила не передавать через других сотрудников консульства, что задерживается на Мауи. Она повесила трубку, решив, что сумеет перезвонить позже.

Первый неудачный звонок заставил Элис подумать о пятичасовой разнице во времени между Гавайями и Нью-Йорком. Она должна поторопиться, если хочет застать кого-то в банке.

Элис быстро заказала второго абонента, использовав для этого кредитную карточку. Стоило, пожалуй, потратиться, чтобы узнать наверняка, что вознаграждение за находку амулета со стрекозой уже переведено на ее счет. Сообщив клерку номер карточки, она ждала, нервно поглядывая на стоящие под ногами сумки с покупками. Когда спустя тридцать секунд Элис дрожащей рукой положила трубку на рычаг, она чувствовала себя так, как чувствуют, наверное, те, кому выпадает редкая удача выиграть в лотерею крупную сумму денег.

Если верить висевшим на стене часам, у Элис оставалось еще пять минут до встречи с Рэндом и Томми. Этого было достаточно, чтобы быстро позвонить еще в одно место. Рука Элис все еще дрожала так сильно, что она не смогла с первого раза набрать номер правильно.

Конрад Брейс поднял трубку после третьего гудка.

— Элис, дорогая, — воскликнул он, услышав ее голос. — Пожалуйста, скажи мне, что у тебя хорошие новости!

— Мне очень хотелось бы, но, к сожалению, это не так, — честно ответила Элис. — Я преследовала Рэнда Тернбулла до самого Мауи, но он никак не желает уступить нам чайницу. Несмотря на все мои предложения, он твердо решил преподнести ее в подарок своим японским клиентам. В эту субботу Тернбулл устраивает в их честь гавайский праздник под открытым небом.

На том конце провода повисла тяжелая, напряженная тишина. Разочарование Конрада словно передавалось по телефонным проводам, Элис чувствовала его, несмотря на разделявшее их расстояние. Она рассеянно теребила пальцами ожерелье, уже в который раз укоряя себя за то, что сильно подвела своего шефа. Элис очень жалела, что не может рассказать ему, как неожиданно нашла бесценное сокровище. Конрад так поддерживал ее со дня смерти Роба — он бы наверняка порадовался ее удаче.

— Конрад, я исчерпала все средства, — сказала она. — Но у нас еще есть время — ты можешь прилететь сюда сам и попытаться уговорить Тернбулла.

— Нет, я не могу этого сделать. — Голос Конрада звучал раздраженно, словно подобное предложение казалось ему чудовищно нелепым.

Она нахмурилась. Реакция Конрада очень удивила ее. В голосе его звучала незнакомая Элис настойчивость — она просто не узнавала того грубоватого, казавшегося иногда старомодным человека, с которым работала последние несколько лет. Элис очень захотелось спросить, что с ним происходит, но сейчас этого явно не стоило делать. Вокруг шумели туристы, заполнявшие почту, и Элис удавалось расслышать слова Конрада, только прикрывая рукой свободное ухо.

— Я не могу сейчас уехать, Элис, — сказал Брейс. — Я рассчитываю на тебя. Пожалуйста, ради всего святого, останься на Мауи и сделай то, что должна сделать. Добудь мне эту чайницу!

В трубке вдруг наступила тишина. Элис подергала за рычаг, больше от растерянности, чем в надежде на то, что ее снова соединят с Конрадом.

«Что ж, может, так оно и лучше», — подумала Элис, снова взглянув на часы. Уже было пора идти.

Она в нерешительности постояла еще несколько секунд, раздираемая противоречивыми желаниями. Элис не могла остаться на Мауи, зная, что ее присутствие угрожает будущему Томми и Рэнда. И в то же время она по-прежнему чувствовала себя обязанной Конраду Брейсу. Она должна искупить свою вину за то, что опоздала тогда на аукцион.

Конрад сказал ей, что обещал чайницу очень важному клиенту. Элис даже не пришло в голову спросить, кто этот человек. Но, судя по тому, как беспокоился из-за этого Конрад, клиент был очень богат и принадлежал к группе избранных, чье недовольство способно было подорвать репутацию галереи Брейса. Эти люди легко могли повредить Конраду, распространив среди коллекционеров слух о том, что остались недовольны его услугами.

Борясь с беспокойством, Элис подняла с пола сумки и стала пробираться к выходу. Толпа, через которую приходилось прокладывать путь, мало чем отличалась от толпы на улицах Нью-Йорка — разве что наряды здесь были поярче, а люди не столь агрессивны. Элис показалось, что она даже расслышала речь с бруклинским акцентом.

Она медленно продвигалась к месту их встречи с Тернбуллами. Две тяжелые сумки тянули ее назад, она устала и хотела пить. Когда Элис пересекала последний перекресток, ей показалась, что она заметила впереди в толпе знакомый кричащий наряд певца.