Сверх

Ожидая примерно такой реакции, я присел на одно колено, вжал голову в плечи, и позволил Бегуну провести еще одну серию ударов. А когда он вывалился из своей "невидимости", тряся вторым разбитым кулаком, поднялся.

— На каждую быструю задницу… — сообщил я ему народную мудрость. — Прекращал бы ты это, Родион. Я ведь так целый вечер могу.

У меня не было цели всех побить и утвердить свою власть над этой располагой. Мне просто нужны были приемлемые условия для жизни в ближайшие полгода. И все вполне могло бы получиться, если бы несчастный придурок Одинцов, не решил пойти до конца.

Проблема таких вот лидеров — нужно постоянно доказывать свою силу. Каждое поражение — разрушение репутации. Особенно, если последняя построена на банальном притеснении более слабых.

А "взлетка", между тем, заполнилась зрителями. Все, не участвующие в драке сверхи, высыпали на середину расположения, и внимательно наблюдали, чем закончится столкновение новичка и группы, которая держала тут флаг.

Сломанные кости в руках Бегуна срослись очень быстро. Наверняка, регенерация у него была не меньше шестерки-семерки. Но нападать так же глупо, как делал раньше, он не стал. Вместо этого принялся кружить, давая своим подручным подняться с пола, и вступить в схватку.

Абрамов кинулся на меня снизу, на лету превращаясь во что-то из семейство кошачьих — то ли пуму, то ли пантеру. Я сумел поймать его в прыжке, позволив челюстям впиться в предплечье, а другой рукой треснул между глаз.

Метод борьбы с дикими собаками оправдал себя и здесь. Получив по кумполу, оборотень поплыл — еще бы, черепушка-то как раз между молотом и наковальней оказалась. Я стряхнул его с окровавленной руки — прокусил, паскудник, все же толстенную кожу! Тут же обернулся к его однояйцевому близнецу — Кабанову.

Тот к этому времени подрос, покрылся мышцами, а кожа, почему-то, приобрела мертвенно-бледный оттенок. Налетев на меня слева, он обрушил целую серию ударов. Беспорядочных, но сильных и быстрых.

От большей части я увернулся, но тут подключился и Одинцов. Видя, что подручный сковал меня ближним боем, он тоже напал. Со спины, естественно. Ожидая чего-то такого, я уже держал корпус покрытым кожной броней, но удары Бегуна все же достигли цели. Один, самый болезненный, пришелся как раз в печень — я даже вскрикнул от боли.

Вообще, конфигурация банды была подобрана грамотно. Два тяжеловеса Силача, один Бегун и энергет, со способностью к дальнему бою (к счастью, опасаясь задеть своих или по каким-то другим причинам, он пока огнем не швырялся). Рыжий — ну этот на сдачу, да. Просто, чтобы был кто-то, кто роль "застрельщика" выполнять.

В общем, сбалансированная команда. Даже явно тренировавшаяся вместе. Но все же, не настолько понимающая, что нужно делать, и как друг другу не мешать. Вот Кабанов, например. Ему бы сейчас напор ослабить, дать Одинцову реализовать миг победы, но он, наоборот, полез напролом. В итоге был пойман на банальный бросок, и отправился тяжелым снарядом в одну из стен помещения. По пути задев ногой и Бегуна — тот с руганью покатился по полу.

На ногах остались только я, и паренек с пламенными руками. Я взглянул на него, безмолвно задавая вопрос. Он ответил. В бою так бывает — посмотришь на человека, и будто бы между вами широкополосный канал связи проложили. Столько информации за какой-то миг проходит — словами не меньше пяти минут потребуется.

"Тебе же не нравится эта компания?"

"Нет".

"Ну вот и шанс".

"Сменить одну крышу на другую?"

"Не под меня пойти. Рядом встать".

"Кто-то всегда командует!"

"Но не помыкает".

"А ты, значит, не будешь?"

"Проверь".

Справится с Огоньком я мог бы без труда. Ну подпалит он мне шкурку — заживет, с моей-то регенерацией. А когда я в контакт выйду, что тогда он будет делать? Но даже не в этом дело. Парень так до сих пор на меня и не напал. Будто бы увидел во мне шанс переломить опостылевшую ситуацию, и освободится.

Но — колебался. Страшно это, что-то менять, по себе знаю. Чтобы как-то помочь ему принять правильное решение, я вошел в полную боевую форму. Молясь про себя, что потом смогу из нее выйти без браслетов-подавителей и удивительно действенным инструкциям профессора Вавилова.

Голова уперлась в не слишком-то высокий потолок. На лицах банды альфачей, уже готовых к новой атаке, появился страх. Стараясь не слишком резко двигаться, чтобы не поломать домик, в котором мне еще жить, я прорычал.

— Закончили!

Глава 6

Я все-таки не христоматийный Халк. Не груда мышц, которая в состоянии зверинной ярости сносит все на своем пути и устраивает побоище просто потому, что иначе не может. К счастью, я только выгляжу, как уменьшенная копия марвеловского супергероя (и то сам виноват), а по факту — "обычный" биокинетик, то есть — высокоранговый метоморф. Но зрелище почти трехметрового здоровяка, который вынужден склонять голову набок, чтобы не пробить потолок, действует на людей вполне определенным образом. Сработало и на этот раз. Желающих продолжить драку с таким вот… существом, не возникло.