Сверхчеловек говорит по-русски

Что это было? Авторитетный психолог так и не нашел в себе смелости сказать об этом открыто, напрямую. А произошло вот что: впервые в истории человечества в эксперименте было достигнуто состояние сверхразума, коллективной «сверхличности». И эта сверхличность… беззаботно предавалась мечтам.

Как это стало возможным? И почему именно сегодня, в наше время — ведь гипноз прекрасно известен человечеству с древнейших времен?

В наш «просвещенный» век тайное становится явным почти повсеместно. Тысячелетиями хранившие свои секреты школы йогов Индии, монахов Шао-Линь, школы восточных боевых единоборств, равно как и прочие школы и секты адептов эзотерики — «тайного знания», «знания для посвященных» — наперебой бросаются в пучины публичной известности, с готовностью раскрывая всевозможные тайны, столь долго бывшие под строжайшим запретом.

Почему это происходит? И почему именно сейчас, именно в наше время? Мало кто отдает себе отчет в том, что столь широко разрекламированные сегодня системы физической и духовной подготовки йогов, так же, как, впрочем и практически все боевые искусства Востока, вплоть до пятидесятых годов прошлого века оставались лишь легендой, пересказываемой из уст в уста. И вдруг… все изменилось. Продолжает меняться и доныне.

Жажда наживы, безусловно, играет здесь свою роль. Но вряд ли эта древняя страсть, никак не действовавшая на стойких последователей многочисленных тайных школ в течение тысячелетий (!) вдруг в считанные годы разрушила бастионы эзотерики. Может быть, дело в том, что столь ревностно хранимые тайны на поверку оказались фикцией? Любой, освоивший одно из древних боевых искусств поднимет вас на смех. Ой, не фикция это! Так в чем же дело?

Вдумчивый анализ охвативших мировое сообщество перемен позволяет разобраться в происходящем. И не только понять, но и сделать для себя крайне полезные выводы. Давайте вспомним, что все эти канувшие в лету тысячелетия были веками полного и тотального господства веры. Именно веры — могущественной силы, целиком и полностью подчиняющей себе волю человека. Господства именно веры, а не знания, что пришло гораздо позже и оказалось насыщенным расслабляющим волю скептицизмом. Люди верили. Верили с детства. Верили не только в силу и могущество богов, но и в силу колдовства. Не на шутку верили в ведьм и в страшные тайны «посвященных». Восприятие мира людьми тех далеких времен было поистине детским, или, как сказали бы психологи-специалисты по суггестологии (гипнотизеры в просторечии), люди тогда были крайне внушаемы, подвержены суггестии (внушению). «Уж если что-то так тщательно охраняют, значит, это что-то способно на многое!» — вот яркий образец такого мышления. Открыть тайну в таких условиях и в самом деле означало выпустить на волю джинна. Вера, впитанная с молоком матери, позволила бы чуть ли не каждому преодолеть немалые трудности на пути к овладению необходимыми навыками, на пути к совершенству — и власть приверженцев эзотерических школ исчезла бы навсегда.

Десятилетия господства науки и пропаганды атеизма — как прямого, так и в виде крайне распространенной ныне «ханжеской религиозности» (или простого притворства) — не прошли даром. Ирония и скептицизм проникли во все поры современного общества. «Доверяй, но проверяй» — прекрасный принцип современного человека резко ослабил внушаемость общества и, тем самым, почти наглухо захлопнул для него невидимые створки врат эзотерического знания. Неумение науки объяснить многие явления, вкупе с явным нежеланием ученых заниматься чем-то, подрывающим их авторитет «борцов с мракобесием», усиливало скептицизм до степени практического неприятия. Боевым искусствам здесь, можно сказать, повезло — ведь их можно было явно продемонстрировать даже на экране — что просто невозможно проделать, скажем, в случае весьма специфических состояний психики, характерных, например, для раджа-йоги.

Отныне стало возможным открыто говорить, публиковать, даже проповедовать то, на что еще совсем недавно никто бы не осмелился. Знания эзотериков, в которые почти никто не верил, стали безвредными, неопасными. Ведь освоение особых навыков практически всегда требовало огромных усилий и давалось человеку с большим трудом. В условиях всеобщего неверия мало кто способен на подобное самоотречение. А в случае успеха человеку, осавоившему эзотерические практики, переставали верить точно так же, как и тем, у кого он учился сам. Более того, воля того, кто все же из присущего людям любопытства приступал к упражнениям, была с самого начала обессилена общим (да и его собственным) подсознательным неверием. Новички обычно склонны к отказу от усилий при первых же провалах, к разочарованию. А это, в свою очередь, отнюдь не способствует повышению общественного доверия.