Сверхчувствительная натура. Как преуспеть в безумном мире

На этом празднике присутствовали женщины всех возрастов. Но вечером, отыскав качели, все они превратились в стайку девчонок. Качели представляли собой длинную веревку и взлетали над склоном холма. В сумерках качаться на них было все равно что лететь к звездам. По крайней мере так говорили все, потому что все качались, кроме меня.

Когда остальные ушли в дом, я осталась возле качелей, смотрела на них, сгорая от застарелого стыда за свою трусость, которую, вероятнее всего, никто и не заметил.

А потом откуда-то появилась женщина намного моложе меня и предложила научить качаться на таких качелях. Я отказалась, мне не хотелось пробовать, но она пропустила отказ мимо ушей, пообещав, что не станет раскачивать меня сильнее, чем я захочу, и придержала передо мной веревку.

Освоение качелей заняло некоторое время. Но почему-то рядом с незнакомкой я почувствовала себя уверенно, набралась смелости и начала взлетать к звездам, как остальные.

Больше я никогда не видела ту женщину, но всегда буду благодарна ей не только за впечатления, но и за уважение и понимание, которые она продемонстрировала, обучая меня – по одному плавному маху качелей за раз.

Ваши школьные годы

Воспоминания Марши о школьных годах типичны для СЧЛ. Она отлично училась и даже демонстрировала лидерские качества, когда речь заходила об идеях и планах, и при этом отчаянно скучала. Неутомимое воображение побуждало ее на уроках читать посторонние книги, но она по-прежнему оставалась «как обычно, самой умной».

Одновременно со скукой в школе ей досаждала почти постоянная нервотрепка. Отчетливее всего ей помнится шум. Он не пугал Маршу, но, когда учитель покидал класс, шум в нем становился невыносимым. Суета и шум дома, где в тесноте с трудом помещались восемь человек, также расстраивали ее. В хорошую погоду Марша пряталась среди деревьев или под верандой и читала книги. В плохую погоду просто научилась отключать посторонние звуки, пока читала.

Но в школе избежать треволнений было труднее. Однажды учительница прочитала вслух газетную статью об ужасных пытках, которым подвергают военнопленных. Марша потеряла сознание.

Начиная учиться в школе, вы, подобно Марше, очутились в большом мире. Первым потрясением могла стать разлука с домом. Но даже если к ней вас подготовило посещение детского сада, ваши органы чувств ничто не смогло бы подготовить к длинному и шумному дню в среднестатистическом классе начальной школы. В лучшем случае учителя поддерживали степень возбуждения на уровне, соответствующем оптимальному уровню среднестатистического ребенка. Для вас он оказывался почти всегда избыточным.

Вероятно, поначалу в школе вы просто замыкались в себе и наблюдали. Я отчетливо помню первый школьный день моего сына. Он отошел в уголок и просто рассматривал остальных детей. Но молчаливое наблюдение не считается «нормальным». Учителя в таком случае обычно спрашивают: «Все играют, а ты почему не с ними?» Чтобы не раздражать учителя и не выглядеть странным, вы, возможно, преодолели свое нежелание, а может, просто не смогли этого сделать и в таком случае снова привлекли к себе внимание, в котором совсем не нуждались.

Йенс Азендорф из мюнхенского Института психологии Макса Планка писал о том, что игры в одиночестве, предпочтительные для некоторых детей, совершенно нормальны. В домашней обстановке родители обычно чувствуют, что это одна из личностных особенностей ребенка. Но в школе дело обстоит иначе. Уже ко второму классу игры в одиночестве приводят к тому, что ребенка отвергают остальные дети, а учителям он внушает озабоченность.

Для некоторых из вас излишние волнения и стыд стали причиной недостаточно высоких результатов в учебе, но большинство СЧЛ любили читать и тихо заниматься заданиями, поэтому преуспели в учебе. Ваше перевозбуждение препятствовало развитию у вас социальных или физических навыков. Пытаясь преодолеть это препятствие, вы, вероятно, нашли себе близкого друга, товарища по играм и, возможно, снискали славу того, кто придумывает самые увлекательные игры, пишет лучшие сочинения, рисует лучше всех.

В сущности, если к началу учебы в школе вы были уверены в себе и в своей особенности, как Чарлз из главы 1, то могли стать настоящим лидером. Если же нет – как сказал один из моих сверхчувствительных друзей, физик: «А вы помните хоть одну по-настоящему выдающуюся личность, которой бы легко давалось посещение школы?»

Школьники и школьницы

В ходе исследований я обнаружила, что к школьному возрасту большинство СЧЛ мужского пола уже были интровертами. И неудивительно, поскольку сверхчувствительных мальчиков не принято считать «нормальными». Им приходилось быть начеку в компании или в присутствии незнакомцев и постоянно следить за тем, как с ними обращаются.