Сверхигра

– Я вижу, вам есть что вспомнить и чего бояться, – проницательно заметил особист, ухмыльнувшись. Действительно, по бегающим глазам опытный оперативник мог прочитать все, что творилось в голове у неожиданно арестованного. – Остальное вы сможете вспомнить в КПЗ. Ваши подельники по Рассохе уже месяц там, ждут не дождутся.

– А меня тогда зачем держали до последнего дня? – обозлился Димон.

– А чтоб нормальные люди поменьше свой зад на реакторе жарили! – Ухмылка мигом слетела с оплывшего лица.

Димону захотелось вцепиться в особистские щеки, повалить его и топтать ногами, топтать долго и с наслаждением. Кинофестиваль, ковровые дорожки… Все прахом из-за этих мордатых, сующих свой нос куда не надо. В голову ударила волна ненависти, как настоящая волна в черноморский шторм, когда переворачивает с одного удара, и уже не соображаешь, куда летишь и что делаешь.

– Ты, что ли, жарил, крыса штабная?! Что-то не видно тебя было, когда мы по крышам с сачками бегали! Чье я украл, государственное? Или, может, твое? Этой технике тут тысячу лет ржаветь, все равно никуда не пригодится!

– Во-от, первое признание уже имеется, – снова заулыбался милицейский. – Остальное напишешь на допросе. Ващук, Бутейко, обыскать!

Димон, вспомнив о деньгах, дернулся вторично, но руки уже завели назад и прищелкнули наручниками. На стол лег заветный поясной кошель с двумя «молниями», сшитый заботливой димоновской маман. Белый костюм, столичная набережная и Депардье в курилке…

Особист заглянул внутрь и снова подобрел.

– А вот и вещдоки. Простой строитель коммунизма столько не зарабатывает. По крыше, говоришь, с сачком бегал? Никак, деньги собирал? Грузите его в машину, а мы с майором чуть попозже присоединимся, верно, майор?

– Деньги отдай, – угрюмо прорычал Димон, еще не веря в полное фиаско.

– Они тебе, Дмитрий Олегович, он же Лжедмитрий, она же Элла Кацнельбоген, она же Людмила Огуренкова, она же Изольда Меньшова, она же Валентина Понеяд, – особист спародировал Глеба Жеглова из любимого телесериала, – еще долго не пригодятся. На лесоповале, где вам предстоит провести несколько трудовых лет, коммунизм уже построен. От каждого – по способностям, каждому – по баланде, никаких излишеств. Свободен.

Поникшего арестанта еле запихнули в тесный «бобик» с зарешеченным отделением. Действие вызвало любопытные взгляды со стороны, собралась даже небольшая толпа отдыхавших после смены. В первый раз из городка забирали кого-то на милицейском «воронке», прямо посреди бела дня. Несколько минут спустя вышли опер и майор, но кошеля при них уже не было. Димон смотрел отчаянно, как затравленный зверь, на зевак, словно ожидая от них подмоги. На секунду ему показалось, что в толпе мелькнула физиономия Лукича, мстительно лыбящегося. Да нет, не может быть, просто почудилось. Ковровая дорожка, пароходы по Москве-реке, Де Ниро, симпатичные москвички…

Новая жизнь оказалась еще ближе, чем представлялось ранее.

РЕПОРТЕР. УРОВЕНЬ 2