Сверхнормальные. Истории, которые делают нас сильнее

Именно это, к ее удивлению и, безусловно, облегчению, случилось с Дженнифер, которая сразу после рождения первенца чувствовала себя так, будто каждый день просыпается в совершенно новом мире. Мир, конечно же, не изменился; по признанию Дженнифер, она заметила это еще по дороге из роддома домой. Женщина с отстраненным любопытством наблюдала за тем, как мимо проезжали другие автомобили, развозя людей на работу, в рестораны, магазины или по домам, и все вокруг вели себя так, будто в мире ничего не изменилось, но для Дженнифер все стало другим. Она сидела на заднем сиденье машины с новорожденным малышом на руках, и он смотрел на нее широко открытыми глазами, такими же беззаботными и ничуть не обеспокоенными прошлым, как небо над их головами.

Говорят, рождение ребенка превращает нас в туристов в своих городах; мы вдруг обнаруживаем, что посещаем парки, музеи и зоопарки, о существовании которых раньше и не догадывались. Примерно то же случилось с Дженнифер; ее сын, а позже и дочь, росли, а она чувствовала себя туристом в собственной жизни. Конечно же, дело было не только в том, что она начала посещать новые места. Теперь у Дженнифер появились новые заботы, новые приоритеты. А также новая роль и новая идентичность. Появились радости, которых она никогда прежде не знала. Например, когда дочь вернулась из детского сада, а в ее тетрадке, озаглавленной «Все обо мне», в графе «Я чувствую…» каракулями шестилетнего ребенка было дописано «себя дома очень-очень хорошо». Видеть мир глазами счастливого ребенка для Дженнифер было опытом, которого она прежде не переживала.

Возможно, вы подумали, что «Мститель» — довольно странное название для главы, посвященной теме семьи, однако некоторые сверхнормальные, думаю, очень хорошо меня понимают. Говорят, счастливая жизнь жертвы — самая лучшая месть обидчику, а для некоторых людей дети — ярчайшее воплощение счастливой жизни. Возможно, это самый персональный способ нанести ответный удар и изменить ситуацию к лучшему из всех существующих. В одном интервью Национальному общественному радио писатель Джонатан Сафран Фоер вспомнил слова своей бабушки, пережившей холокост, о том, что значили для нее дети и внуки: «Она часто говорила: “У других людей есть бриллианты и жемчуг, а мои бриллианты и жемчуг это вы. Вы — моя месть”. Ее счастье… ее определение счастья было теснейшим образом связано с реакцией на трагедию ее семьи. И, знаете, ее радость жизни действительно была ее местью»[873].

Дети Дженнифер тоже были ее бриллиантами и жемчугом, и она очень высоко ценила простые милые моменты, которых когда-то не могла представить в своей жизни. Например, когда ее маленький сын с гордостью принес ей горсть камешков, будто это были самые драгоценные в мире самоцветы, какими они, конечно же, для нее и были. Когда наблюдала, как дети выпрыгивают из школьного автобуса и стремглав мчатся к дому — совершенно не так, как возвращалась домой она. Когда она слышала, как они бегут к обеденному столу в предвкушении любимых кушаний. «Я не помню, чтобы в нашей семье когда-нибудь готовили то, что я любила, — рассказывала Дженнифер, — и уж совсем не помню, чтобы я, идя к столу, надеялась это получить».

По данным исследований, когда мы взрослеем, самые обыкновенные впечатления и переживания делают нас счастливее[874]. Пожалуй, в первую очередь это относится к сверхнормальным людям, для которых самое ординарное нередко бывает необыкновенным. Они как к невероятной роскоши относятся к жизни в доме, где чувствуешь себя в безопасности. Им кажется чем-то особенным возможность удовлетворять немудреные потребности и желания своих детей — и свои тоже. Среднеожидаемое нередко воспринимается ими как нечто замечательное и удивительное. Иметь любовь и собственную семью для них — это справедливость, на которую они даже не рассчитывали.

«Я никогда не думала, что у меня будет такая жизнь, — призналась Дженнифер. — Маленькой я никогда не чувствовала, что для кого-нибудь важна. Теперь, когда мои дети бегут к двери, чтобы поприветствовать меня, или машут мне из окна, когда я отправляюсь по делам, я чувствую себя настолько значимой и важной, что мне становится больно. Это так потрясающе, что просто пугает». Дженнифер раньше нечего было терять, и теперь она иногда, а может, и довольно часто, боится, что удача отвернется от нее. То, что она нашла в материнстве огромную радость, смысл и беззащитность, вряд ли необычно[875] — это совершенно нормально, — но для нее стало самым замечательным в родительстве.

* * *