Сверхновая американская фантастика, 1994 № 05

Когда в 1946 году профессор Хельмут Боссерт впервые добрался до Кадирли, ближайшего города хеттов в районе Черной Горы, он столкнулся с главным препятствием — почти полным бездорожьем. Кадирли в те годы представлял из себя крохотный провинциальный городишко без электроснабжения. Теперь же это вполне современный, хотя довольно тихий город с двумя прекрасными отелями и аэродромом, куда лондонская ракета доставляет пассажиров из Британии ровно за час. Чтобы добраться от городка до Черной Горы, Боссерту понадобился целый день изнурительного пути пастушьими тропами, поросшими колючим ракитником. Мы же на своем вертолете долетели от Диярбакыра до Кадирли за час, и потом еще понадобилось 20 минут, чтобы добраться до Черной Горы. Уже два дня поджидала нас там аппаратура, заброшенная Райхом.

Расскажу немного о целях экспедиции. Вокруг Черной Горы, входящей в горную цепь Анти-Таурус, существует немало тайн. Так называемая «империя хеттов» пала в 1200 году до н. э. под напором варварских орд, среди которых преобладали ассирийцы. Однако Каратеп (Черная Гора), Каршемиш и Зинырли просуществовали еще 500 лет. Что происходило там все эти годы? Как удалось хеттам сохранить свою культуру в те неспокойные времена, когда их столица Хаттусас находилась в руках ассирийцев? Этим проблемам я посвятил десять лет жизни.

Я всегда был уверен, что ключ к разгадке Черной Горы лежит под ней самой, и искать его надо на такой же глубине, какой достигли раскопки кургана в Богазкее, где были открыты захоронения цивилизации более высокого уровня развития, старше хеттской на тысячу лет. Во время раскопок 1987 года мне удалось извлечь множество загадочных базальтовых фигурок, очень отличавшихся по манере резьбы от хеттских скульптур, найденных на поверхности — знаменитых быков, львов, крылатых сфинксов. Они были плоские, невыразительные — было в них что-то варварское. Их пытались сравнивать и с африканскими фигурками, однако сходства нашли мало. Клиновидные символы на статуэтках были явно хеттского происхождения, а не финикийского или ассирийского, и все же, не будь они найдены в этом районе, я бы никогда не отнес их к культуре хеттов.

Иероглифы представляли еще одну проблему. Со времени открытия Грозного[17] наши познания в хеттском значительно углубились, хотя и в них есть пробелы, особенно там, где в тексте идет речь о религиозных ритуалах. (Представляю себе, как археологи будущего поломают голову над текстом католической литургии, особенно над символом креста и непонятными сокращениями.) Наверняка символы на базальтовых фигурках связаны с подобными ритуалами, поскольку почти три четверти из них мы не понимали. Одно из немногих расшифрованных предложений гласило: «До (или «под») Питканаса(ом) обитали Великие Древние». В другом мы прочитали: «Тудалияс поклонялся Абхоту Темному». Хеттский иероглиф «темный» мог также означать «черный», «нечистый» или «неприкасаемый» в индуистском смысле.

Мои находки вызвали многочисленные комментарии светил археологического мира. Сначала я решил, что фигурки относятся к прохеттской культуре, которая значительно отличалась от цивилизации, открытой в Богазкее, и от которой произошла сама клинопись хеттов. Питканас был одним из ранних правителей хеттов, примерно, в двадцатом веке до нашей эры. Если моя догадка верна, то из надписи следовало, что до Питканаса существовали прото-хатти, от которых хетты унаследовали письменность (слово «под» могло также означать, что их захоронения находились под хеттскими, как это было в Богазкее). Что же касается упоминания о Тудалиясе, правившем хеттами в восемнадцатом веке до нашей эры, то это еще одно свидетельство их преемственности от прото-хатт, у которых был бог Абхот Темный (или Нечистый).

Согласно моей версии, хетты приняли некоторые положения из религии своих предков в Каратепе и нанесли свои надписи на их фигурки в знак преемственности. Однако чем больше я размышлял над фактами (мы опускаем их, чтобы не усложнять повествования), тем больше начинал понимать, почему долгие годы после падения империи хеттов Черная Гора оставалась очагом их культуры. Что же за сила удерживала завоевателей от уничтожения Черной Горы все это время? Все что угодно, кроме силы оружия — находки свидетельствуют скорее о развитой художественной культуре, чем о военной организации. Тогда, может быть, гибкая политика нейтралитета? Но о каком нейтралитете можно говорить, когда через Каратеп, Зинырли и Каршемиш проходили главные пути на юг — в Сирию и Аравию? Нет, лишь одна сила могла отпугнуть воинственные племена — мистический страх. Наверняка авторитет Черной Горы и соседних городов основывался на какой-то мощной религии, возможно, магического характера. Вполне вероятно, что Каратеп был признанным центром магической культуры, наподобие Дельф, а иначе как объяснить эти странные изображения людей с птичьими головами, непонятных существ, похожих на жуков, крылатых быков и львов?