Сверхновая американская фантастика, 1996 № 05-06

Бесспорно, в моменты опасности свободные народы проявляют, как правило, активность, неизмеримо большую в сравнении с несвободными народами, но я склонен думать, что это в основном верно в отношении свободных народов тех стран, где у власти находится аристократия. Демократия же, мне кажется, более способна управлять мирным обществом или в случае необходимости производить внезапный и сильный удар, нежели длительное время выдерживать сильные бури политической жизни народов. Объясняется это просто: энтузиазм заставляет людей идти на опасности и лишения, но длительное время подвергаться им они могут, только приняв все рассудком, все обдумав. В том, что называется инстинктивной храбростью, больше расчета, чем можно предположить; и хотя первые шаги, как правило, делаются только под воздействием чувств, последующее движение производится уже ввиду определенного результата. В жертву приносится часть того, что ценно, чтобы спасти все остальное.

Демократии часто недостает ясного видения будущего, основанного на знаниях и опыте. Народ больше обходится чувствами, нежели разумом. И если его сегодняшние беды велики, есть опасения, что он не станет думать о бедах еще больших, которые могут случиться при неблагоприятных обстоятельствах.

Есть и еще одна причина неспособности демократического правительства, в отличие от аристократического, на длительные усилия.

Народ не только видит менее ясно, чем высшие классы, на что можно надеяться или чего следует опасаться в будущем, но он к тому же не так, как они, переживает беды сегодняшнего дня. Дворянин, рискуя, готов как прославиться, так и погибнуть. Отдавая государству большую часть дохода, он тут же лишает себя каких-то удовольствий, связанных с наличием богатства. Бедному смерть славы не принесет, а налог, который богатого стесняет, бедного часто. лишает источников жизни.

Эта слабая сторона демократических республик, особенно заметная в периоды кризисов, возможно, представляет собой самое большое препятствие на пути возникновения подобной республики в Европе. Дело в том, что для нормального существования демократической республики в одной из европейских стран нужно, чтобы она была установлена одновременно и во всех других.

Я считаю, что демократическое правительство укрепит с течением времени реальные силы общества, но оно не сумеет объединить одновременно в одном месте столько сил, сколько может объединить аристократическое правительство или абсолютная монархия. Если какой-либо демократической страной в течение всего века будет управлять республиканское правительство, можно поверить, что к концу века она станет богаче, население ее возрастет, страна станет более процветающей, чем окружающие ее государства с деспотическим режимом; но в течение этих ста лет она неоднократно подвергнется риску быть завоеванной ими.

О ТОМ, КАК ВЛАСТЬ АМЕРИКАНСКОЙ ДЕМОКРАТИИ ВЛИЯЕТ НА САМОЕ СЕБЯ

Американский народ только постепенно принимает новое и иногда отказывается от того, что служит его благу. — Способность американцев совершать поправимые ошибки.

Трудности, с которыми сталкивается демократическое правительство, стремясь одолеть страсти, будоражащие массы, и заставить народ, вместо того чтобы сосредоточиваться на нуждах ближайшего дня, заглянуть в будущее, сказываются на всем.

Народ, окруженный льстецами, с трудом справляется сам с собой. Каждый раз при необходимости пойти на некоторое лишение или стеснение он начинает с отказа, даже в тех случаях, когда разумом он способен одобрить цель, ради которой это делается. Справедливо отмечают повиновение, оказываемое американцами закону. Следует добавить, что законы в Америке утверждаются народом и для народа. В Соединенных Штатах, следовательно, закон отвечает интересам всех тех, кто в какой-нибудь другой стране заинтересован в нарушении его. Позволительно думать, что если закон тягостен и большинство населения не ощущает его необходимости в данный момент, его либо не примут, либо ему не будут повиноваться.

В Соединенных Штатах нет законов о злостном банкротстве.

Может быть, потому, что нет банкротств? Напротив, потому, что их много. Страх быть преследуемым как банкрот в умах большинства превосходит страх быть разоренным банкротами. И в общественном сознании утверждается какое-то чувство преступной терпимости по отношению к нарушению, которое каждый в отдельности осуждает.

В новых Юго-Западных штатах население, как правило, само вершит суд, и убийства там совершаются беспрерывно. Причиной тому очень жесткие нравы местного населения, а также почти полное отсутствие просвещения в этих пустынных местах. Оттого и не ощущают они необходимости в силе закона: судебным процессам они предпочитают дуэли.