Сверхновые религиозные звезды

- Отлично, Луи, - произнес Папа, - Вот как полезно бывает прочесть «Pater Noster». Господь всегда помогает тем, кто искренне к нему обращается… Скажите, Гисли, а существует ли в вашем язычестве представление о том, кто ваш ближний?

- У нас все более конкретно, док Климент, - ответил Орквард, - Есть друзья, а есть недруги. Есть еще люди, которые могут стать друзьями. Хорошие знакомые…  

- Ясно. А католики могут оказаться вашими друзьями?

- Запросто, док. Например, Зирка, которая жена дока Кватро. Или вон те парень с девушкой, которые в зале. Мы вчера подружились в… Ну, в общем, мы гуляли.

- В пабе в Труа-Риверес, - с улыбкой уточнил Папа, - я уже наслышан. Поселки тут маленькие, люди общительные, сплетни распространяются быстро… А что скажет Кватро? Существует ли в его мировоззрении представление о ближнем? А?

Меганезийский математик, с хрустом, потянулся.

- Если это был вопрос, то я хотел бы уточнить: вы имеете в виду интуитивное представление, или некий формализованный критерий?

- Первое есть врожденное свойство всех потомков Адама, поэтому – второе.

- Тогда так, - сказал Чинкл, - Среди окружающих людей есть те, с которыми у нас возникают отношения общности интересов. Это друзья или хорошие соседи. Их относительно мало. С остальными всегда существует некий конфликт интересов, и требуется компромиссный или компенсационный договор. С большинством людей договор принципиально достижим. Они аналогичны ближним в той терминологии, которую несколько минут назад изложила доктор Ретел.

- А те, с которыми договор принципиально недостижим? - спросил Климент XV.

- С ними невозможно иметь дело по-человечески, - ответил меганезиец, - Значит, единственный метод, это относиться к ним, как к явлениям дикой природы.  

- Если они мешают, то их надо отстреливать, - спокойно уточнил Руджи Виола.

- Или, если еще не мешают, но скоро точно начнут мешать, - добавил Орквард.

- Да что вы такое говорите! – возмутилась доктор Сандри Ретел.

- А что мы такое говорим? - спросила Лерна, - Что, по-вашему, неправильно?

Астрофизик, от избытка чувств, всплеснула руками.

- Вы, меганезийцы, иногда ужасаете меня своим пулеметным фанатизмом.

- Я не меганезиец, - поправил Орквард, - я гренландский неандерталец.

- Да ну вас, - буркнула она, - Вроде бы, образованные культурные люди…

- Внимание! - произнес Папа, и поднял руку, так, что свет ламп блеснул на перстне святого Петра, - сейчас доктор Чинкл, со свойственной математикам четкостью, определил нижний предел требований к человеку. Церковь предъявляет к человеку значительно более высокие требования, а критерий доктора Чинкла показывает нам уровень, падение ниже которого лишает человека человеческой сущности, лишает человека способности сопереживать, способности понимать интересы ближнего, способности к познанию божества в каком бы то ни было смысле. Посмотрите: даже дикари по-своему познают Творца через мнимое одушевление его творений: неба и небесных светил, земли, рек, морей, растений и животных. Даже совсем, кажется, неверующие люди, как например, доктор Чинкл, познают Бога через ту гармонию, которую Господь заложил в фундамент природы, и через принцип сопереживания, который Господь вдохнул в первого человека… Кватро, вы не согласны со мной?

Меганезиец улыбнулся и утвердительно кивнул. 

- Конечно, я не согласен. Вы, док Климент, занимаетесь сейчас тем самым мнимым одушевлением природных феноменов, которое только что приписали сообществам дикарей. Это относится и к биосоциальным феноменам, таким, как сопереживание.

- Вы любите свою жену? – внезапно спросил Папа.

- Да, - ответил Чинкл, - а вас это удивляет?

- Ничуть не удивляет. Скажите, а ваша любовь это тоже природный феномен?

- Разумеется, - спокойно подтвердил математик.

- Ну, если так… - Климент XV остановился рядом с Чинклом, - …то меня ничуть не удивляет, что вы и Бога называете природным феноменом. Называйте на здоровье. 

По залу прокатились смешки, аудитория оценила эту своеобразную шутку.

- Где вы учились софистике, док Климент? - невозмутимо поинтересовался Чинкл.