Сверхсекретный объект

Ноги провалились в пустоту кабины. «Оконный проем! – Евгений едва успел отвернуть лицо от застрявшего в раме остроконечного осколка стекла. Осколок царапнул по шее, разрезав воротник десантного комбинезона. – Кресло машиниста – пустое! Все!» Евгений упал на согнутые ноги. Инерция швырнула его на пол, но в падении он успел окинуть взглядом узкое пространство тепловозной кабины. Осокин стоял посредине, но, мгновенно развернувшись к окну, дважды выстрелил и... опоздал. Промазал! Но сам тут же ушел в сторону и, схватив за руку девушку (на свою беду, она оказалась слишком близко к нему), поставил ее перед собой, прикрывшись заложницей. Не поднимаясь с пола, Евгений перекатился к нему и ногой подбил ноги девушки. Она упала, открыв верхнюю часть туловища диверсанта. Евгений мгновенно поймал в прицел его левую руку, в которой Осокин сжимал пистолет, и нажал на спуск. Сухо щелкнул спусковой механизм, но ударник сработал вхолостую. В магазине кончились патроны...

Стен увидел нацеленный на себя автомат, заметил, как дернулся его ствол. Но выстрел, который должен был последовать за этим, так и не прозвучал. Стен проворно направил на противника пистолет и только тогда узнал его. Перед ним был его бывший сослуживец Евгений Кудрявцев – любимчик Федорова, также возглавлявший одну из штурмовых групп «Каскада»...

Диверсант лишь на мгновение промедлил с выстрелом. Но этого мгновения как раз хватило Евгению, чтобы ударить носком кроссовки по его кистевому суставу и выбить из руки Стена пистолет. После этого Евгений откатился в сторону и, вскочив на ноги, встал в боевую стойку. Его противник хищно оскалился. Он даже не попытался подобрать с пола выбитый из руки пистолет, а вместо этого молниеносным движением выдернул из пристегнутых к поясу ножен обоюдоострый метательный нож. Собственный боевой нож Евгения находился в застегнутых ножнах, под полой его десантной куртки, что было равносильно его отсутствию: добраться до ножа майор уже не успевал. Но и штурмовой автомат с расстрелянным магазином в его руках тоже являлся грозным оружием рукопашного боя.

Два бойца, вооруженные один ножом, второй – разряженным автоматом, застыли друг перед другом, готовясь к броску. Осокин ударил первым, целясь острием ножа в грудь Кудрявцева. Евгений отбил автоматом его выброшенную вперед руку и тут же получил мощнейший удар кулаком в лицо. Первый выпад Осокина оказался ложным, зато удар в переносицу должен был сразить противника наповал. Но Евгений успел наклонить голову и подставить под кулак Осокина собственный лоб, чем спас свою жизнь. Однако удар диверсанта сбил его с ног и опрокинул на спину. Продолжая атаку, Осокин взмахнул ножом, целясь Евгению в горло. Тот прикрыл горло правой рукой, и лезвие ножа до кости рассекло подставленный локоть. Хлынувшая из раны кровь брызнула Евгению в лицо. Увидев залитое кровью лицо своего врага, Осокин хищно оскалился:

– Мне даже не нужно добивать тебя. Я могу просто наблюдать, как ты истечешь кровью. Жаль, что этого не увидит твой опекун и покровитель – Федоров. Он же вечно опекал тебя. Не пойму только – за что. Ведь ты всегда был слабее меня. Таким и остался.

– А ты, мразь, остался мародером, грабителем и убийцей, – теряя силы, выдохнул Евгений в лицо Осокину.

Глаза диверсанта злобно сверкнули. Ударом ноги он распластал руку Евгения и, наступив на нее, прижал к полу. Убийца уже замахнулся своим ножом, намереваясь вонзить его острие в горло Кудрявцеву, и в этот момент за его спиной раздался выстрел. Осокин вздрогнул всем телом. Его занесенная для завершающего удара рука бессильно повисла. Он медленно повернулся на своих подгибающихся ногах, и тогда Евгений увидел позади Осокина девушку, направившую на диверсанта его же собственный пистолет...

Юлю охватила нервная дрожь. Ее руки тряслись от напряжения. Костяшки пальцев побелели. За пережитый страх, боль и унижение – за все, что ей пришлось вынести, за гибель людей она изо всех сил мстительно давила на спусковой крючок. Девушка готова была расстрелять в спину мучившего ее бандита все оставшиеся в его пистолете патроны, но ее сведенный судорогой указательный палец намертво застыл на спусковом крючке. А бандит уже обернулся. Юля увидела его холодные, полные нечеловеческой злобы глаза и в ужасе закричала. Бандит шагнул к ней и, вытянув в ее сторону руку с ножом, прошипел:

– С-сука...

Юля увидела направленный на себя нож, с лезвия которого еще капала кровь. Одна капля упала девушке на ногу. Юля попыталась отползти, но ее парализовал страх. А убийца все ниже и ниже наклонялся к ней и вдруг... грузно упал к ее ногам.

Юля еще продолжала кричать, когда дравшийся с бандитом человек перевернулся на бок и подполз к нему. Он осмотрел спину бандита, пощупал что-то на его шее и произнес:

– Все кончилось. Он мертв.

– Мертв? – Юля не поверила услышанному. Страшный человек, в одно мгновение вырвавший ей ноготь, не мог так просто умереть.

– Мертв, – повторил Евгений. – Ты застрелила его.