Сверху и снизу

Снаружи хулиганит ветер: своим жарким дуновением он приводит в полный беспорядок мои волосы как раз в тот момент, когда я захожу в бар. Расстегнув воротник рубашки, Джо поудобнее устраивается на стуле, и тот натужно скрипит под его весом. Сегодня Джо выглядит уставшим, морщинки возле его глаз кажутся заметнее. Разглядывая посетителей, он отпивает большой глоток пива.

— Наш друг забеспокоился, — говорю я. — На днях он выспрашивал у меня подробности о смерти Фрэнни. Он хочет знать, что известно полиции.

Джо молчит.

— Я сказала ему только то, что напечатано в газетах. Круглое лицо детектива по-прежнему остается бесстрастным.

— Ну так что? — Я с нетерпением ожидаю его комментария. — Разве это вам ни о чем не говорит?

Джо пожимает плечами, делает еще глоток и наконец замечает:

— Вы слишком зациклились на нем и не видите других возможностей.

— Что все это значит? — Его слова меня настораживают.

— Он все еще подозреваемый, но мы изучаем и другой вариант.

— Какой же? Скажите мне. Джо качает головой:

— Нет. Сейчас это было бы преждевременно. К тому же я все время говорил вам, чтобы вы не занимались этим расследованием.

— У меня есть право знать. Он снова качает головой:

— Вы все время нам мешаете, Нора, а заодно наживаете себе неприятности.

Внезапно Джо встает и решительно берет меня за руку. Я не могу понять, зачем это ему нужно, но тут он закатывает рукав блузки. На моей коже отчетливо видны следы от наручников, которыми меня приковывал М. Джо закрывает глаза и, вздохнув, отпускает мою руку.

Я опускаю рукав блузки и, устремив взгляд в пол, принимаюсь за пиво. Мне настолько стыдно, что я не в силах говорить.

— Я ведь предупреждал, чтобы вы были осторожнее, — хмуро напоминает Джо.

Все еще глядя в пол, я слегка пожимаю плечами.

— И это вы называете осторожностью?

Я не могу смотреть ему в глаза. Теперь он знает, что я позволяю М. себя связывать. В последние недели я полностью капитулировала — М. заковывает меня в кандалы, привязывает к своей кровати, к кухонному столу — к чему захочет. Он связывает мои руки и ноги, бьет кнутом, оставляя на заднице болезненные рубцы, но не извиняется, как делал это с Фрэнни. Развязав, он нежно меня целует, обнимает и говорит, что любит, а потом заявляет, что сделает это снова.

И я раз за разом снова возвращаюсь к нему. Мне нужна информация плюс та разновидность секса, которую может дать мне только он.

Джо провожает меня до машины. На дворе типичный для Дэвиса июльский вечер: жаркий, душный. В воздухе разлита ленивая истома. Когда я вставляю в дверцу ключи, Джо кладет руку мне на плечо. Я оборачиваюсь.

— Вам нужно кое с кем повидаться, — медленно произносит он.

Я смотрю на него непонимающим взглядом.

— С психиатром. Это может вам помочь.

Я начинаю возражать, говорить, что мне не нужна помощь, но даже для меня все абсолютно очевидно, и слова застревают у меня в горле. Джо снова кладет руку мне на плечо, я склоняю голову так, чтобы прижаться щекой к его руке, и закрываю глаза. Когда я снова открываю их, Джо печально смотрит на меня. Я делаю шаг вперед и прижимаюсь к нему, спрятав лицо на его широкой груди. Он неловко обнимает меня и, похлопывая по спине, начинает утешать, как маленького ребенка.

Отстранившись, я открываю дверцу машины.

— Со мной все в порядке, — кое-как выдавливаю я на прощание, сажусь в машину и уезжаю.

По дороге я останавливаюсь в «Тако» и покупаю себе на ужин кукурузных хлопьев. Теперь я редко готовлю, ленюсь даже разогревать полуфабрикаты в микроволновке, а поэтому или не ем вовсе, или заезжаю в ресторан быстрого питания. Подобно Фрэнни, я становлюсь его постоянным клиентом. Нормально поесть мне удается лишь тогда, когда М. для меня что-нибудь готовит.

Приехав домой, я вынимаю почту, ставлю мусорный бак на условленное место на обочине, откуда мусорщик его завтра заберет, и вхожу внутрь. Включив телевизор в гостиной, я слушаю шестичасовые новости и поедаю кукурузные хлопья. Хлопья остыли, новости неинтересные — бледный пересказ дневных. Покончив с едой, я проверяю автоответчик. Там только одно сообщение, от Яна — он собирается ко мне на ужин, и, значит, мы увидимся вечером. Я думаю о том, что делать до тех пор, пока он не приедет. У меня никогда не было столько свободного времени, как сейчас: я всегда усердно работала, а потом встречалась с подругами или ходила на свидания с мужчинами, так что редко оставалась вечерами одна. Голоса, раздающиеся с экрана телевизора, немного ослабляют мое чувство одиночества. Мне приходит в голову, что примерно так обстояли дела и у Фрэнни — неудивительно, что она обратилась к миссис Дивер, а потом к М.

Я начинаю просматривать почту: несколько журналов, куча рекламы, которую я сразу же выбрасываю, счета за телефон и карточка «Мастеркард», письмо от подруги из Лос-Анджелеса и еще одно письмо без обратного адреса, отправленное из Дэвиса.