Сверху видно всё

Ольга Васильевна сразу поняла, что это труп, потому что даже пьяный или раненый человек не может лежать таким нелепым кулем. Как, вероятно, будет сказано в милицейском отчете, труп принадлежал мужчине высокого роста с темными волосами. Что за идиотское выражение: «труп принадлежал», машинально отметила вахтерша Морозова. Получается, что их двое — мужчина и труп, который ему принадлежит. А на самом деле труп и есть этот мужчина… Хотя труп уже не мужчина. Тьфу, черт ногу сломит в грамматике русского языка!

Труп, который прежде был мужчиной, лежал на полу ничком, повернув голову к той стене, возле которой стоял Мурат Гусейнович, поэтому Ольга Васильевна не видела его лица и не могла сказать, знаком ли ей этот человек. Хотя в коридоре было достаточно места, все присутствующие жались к стенкам, как будто пол был залит водой или чем-то еще более опасным и неприятным.

— Я вам повторяю — я первый раз его вижу! — с некоторым раздражением произнес Кабиров тем назидательным тоном, каким он, должно быть, читал лекции студентам.

Казюпа стоически вздохнул и собрался задать еще какой-то вопрос, но его прервали.

— Я так и знала! — патетически воскликнула Изольда Ивановна, врываясь в коридор подобно смерчу. — Я просто чувствовала! Рано или поздно что-то подобное должно было произойти!

Она растолкала всех и встала над трупом, рассматривая его торжественно и брезгливо, как кучу строительного мусора, вываленную на лестничной площадке нерадивыми жильцами. Ее кроличьи глаза блестели, задранный подбородок трепетал. Ольга Васильевна подумала, что Изольда сейчас переживает один из звездных часов своей жизни.

— Вы что-то знали, уважаемая? — переспросил Казюпа.

— Здравствуйте, капитан, — величественно кивнула милиционеру старшая по дому. — Разумеется, я знала. Знала, что ничем хорошим это не кончится. Когда к жильцу приличного дома ходит кто попало, какие-то уголовники, то рано или поздно на лестнице появится труп.

Эта реплика прозвучала так театрально, что Ольга Васильевна чуть не прыснула, несмотря на серьезность положения. Армянская девушка в халатике рассматривала Изольду с веселым ужасом, как дрессированного медведя, который подходит к зрителям и протягивает лапу для знакомства. Даже милиционер почувствовал комичность ситуации.

— Изольда Ивановна, я бы попросил… — тихо начал Мурат Гусейнович без особой надежды на успех. Ему одному было не смешно.

— Изольда Ивановна, — вмешался участковый, — ну-ка прекращаем оперетку, не время. Если вы что-то знаете, я с вами потом побеседую. Дайте мне закончить осмотр места происшествия.

Кряхтя, толстый капитан склонился над телом, нетерпеливо махнул рукой — ему загораживали свет. Потом, вспомнив, вынул рацию и пробурчал в нее что-то неразборчивое, но Морозова догадалась, что он вызывает подмогу. Значит, к приезду других милиционеров она еще успеет спуститься вниз.

— Кабиров Мурат Гусейнович? — уточнил милиционер, с трудом выпрямляясь и заглядывая в свой блокнотик. — Мне нужно осмотреть вашу квартиру.

— Позвольте, на каком основании? — возмутился профессор. — А где у вас ордер на обыск?

— Я сказал осмотреть, а не обыскать! — повысил голос Казюпа. — Понятые — раз… два… — он огляделся и только сейчас внимательно присмотрелся к девушке в ярком халатике. Видимо, ее присутствие было для него сюрпризом, причем не особенно приятным.

— Вот так так! — крякнул он. — А ты что здесь делаешь, красавица?

— Живу я здесь! — с вызовом ответила Карина.

Ну да, она действительно жила здесь уже почти два месяца.

Если бы прежде Карине сказали, что жизнь ее сложится именно так, а не иначе, она бы рассмеялась, сочтя это не очень удачной шуткой. Совсем недавно она служила администратором в преуспевающем салоне красоты и отбивалась от многочисленных поклонников, понимая, что замуж все равно придется выходить, но ведь не за кого, вот беда!

В то время она уже была знакома с Сашей, но не представляла себе, что из их отдаленно-приятельских отношений что-то может выйти. Хотя Саша день ото дня нравился ей все больше, между ними лежала бездонная пропасть. О том, чтобы перешагнуть ее, даже помыслить было нельзя.

Саша был женат. Собственно, и остался. В Ереване и сегодня живут его ни о чем не подозревающая жена и двое мальчишек. На Новый год он должен был поехать навестить их, но не поехал, сославшись на отсутствие денег. На самом деле он остался из-за Карины.

Чувствовала ли она себя виноватой? О да. И она, и Саша. Очень виноватыми и очень счастливыми. Хотя кое-кто — и в первую очередь начальница Карины, заведующая салоном «Золотая шпилька» Марина Станиславовна, — считали, что она просто дура, а Саша — проходимец, окрутивший юную москвичку.