Свершилось. Пришли немцы!

Скоро пасха. Совершенно невозможно представить себе что-нибудь более печальное. Голодаем уже по-настоящему.Пайки растягиваем на 4 дня, остальные дни не едим буквально ничего.

[02.04.42]

Страстной Четверг. Ни в церковь, ни свечки.

[05.04.42]

Пасха. С утра не было ни крошки хлеба и вообще ничего…Коля очень плох. Мне тоже что-то очень нездоровится. Грипп, вероятно. Все же мы с М.Ф. надели все свои лучшие тряпички и пошли в церковь.

Мороз около 20 градусов. Служба была днем, в 10 часов утра. Кое-кто святил «куличи». Что это было за жалкое зрелище! И ни одного яйца. После того как мы пришли домой, Коля с М.Ф. пошли за пайками. Управа даже не добилась (да и не добивалась) того, чтобы паек выдали в субботу, а не в Светлое Воскресение. Вчера я встретила помощника городского головы, который тащил на плечах мешок муки из СД, и спросила его, нельзя ли получить паёк в субботу. Он грубо заявил, что ничего нельзя поделать. А муку-то он получил за «помощь, оказанную русскому населению». Вот тебе и доцент! Интеллигент! Коммунист! Наши ушли за пайком, а я легла, потому что почувствовала себя совсем плохо. Знобит. Пришел Клопфен, которому мы дали променять наше последнее сокровище — палехский ларчик. Принес хлеб и маргарин. Мне до крика хотелось начать есть, а он все не уходил и не уходил. Наконец ушел, и я отрезала кусочек хлеба, но, к моему изумлению, есть не могла.

Противно. Растопила печку и сварила им хлебный суп с маргарином. Как они были рады, когда нашли уже готовую еду. Мне, слава Богу, совершенно не хочется есть. Чтобы не пугать Колю, я немного похлебала супу. Но было очень противно. По-видимому, я в самом деле больна. Хорошо, что по случаю Пасхи можно лежать и не вставать до среды. Температура 39,6.

08.04.42

Вызвали врача. У меня тиф. Завтра повезут в больницу.

10.04.42

Вчера я вышла из больницы. И сегодня уже была на работе. Но работать не могла и пролежала всё время в предбаннике на диване. Боюсь, что снимут с пайка, а есть хочется до безумия.

12.04.42