Сверстники

Он въехал в чащу следом за собакой. Она взлаяла, и впереди махом встал на колени, а потом поднялся в полный рост бык оленя. Он был при полных рогах. Вместо того чтобы спасаться бегством, он сломя голову бросился на собак. Причина стала сразу ясна: позади него подняла гладкую, безрогую голову самка. Из-за наводнения олени начали спариваться поздно. Бык ухаживал за самкой и рвался в бой. Пенни медлил стрелять, как он делал всегда, сталкиваясь с чем-нибудь непонятным. Джулия и Рвун были удивлены не меньше его. Они были бесстрашны в схватке с медведем, пантерой и дикой кошкой, но тут они ожидали, что дичь побежит. Они отступили. Олень рыл землю копытом и потрясал рогами. Джулия первая смекнула, что к чему, и бросилась на него, норовя достать его глотку. Он принял её на рога и швырнул в кусты. Джоди увидел, как самка повернулась на месте и понеслась прочь. Джулия осталась невредимой и вернулась, готовая продолжать борьбу. Рвун висел у оленя на пятках. Олень атаковал опять, затем стал в оборонительной позе, опустив к земле рога. Пенни сказал:

– Эх, старина, как же мне тебя жалко, – и выстрелил.

Бык упал, подёргал с минуту ногами и затих. Джулия издала торжествующий вой.

– Ах, как мне не хотелось это делать! – сказал Пенни.

Бык был большой и красивый, отъевшийся на желудях и пальмовых ягодах. Однако его красная летняя шуба уже облезла и подёрнулась зимней сединой, стала цвета испанского мха или лишайника, что растёт на сосновых стволах с северной стороны.

– Через месяц, – сказал Пенни, – он избегался бы по зарослям, ухаживая за самками, и стал бы совсем неказистый, а его мясо волокнистым. – Он стоял, и лицо его сияло счастливой улыбкой. – Ну, разве это не наш день, сын? Разве это не наш день?

Они разделали быка.

– Навряд ли старый Цезарь может всё увезти, – сказал Пенни.

– Я пойду пешком, па. Неужто бык весит больше меня?

– По крайности, столько же. Мы лучше оба пойдём пешком.

Цезарь терпеливо нёс свою ношу. Пенни вёл его в поводу. Джоди чувствовал себя совсем бодрым, как будто день ещё только начинался. Он убежал вперёд. Собаки плелись позади. Они добрались до росчисти лишь немногим после полудня. Матушка Бэкстер не ждала их так рано. Она услышала их и вышла к калитке. Она прикрыла ладонью глаза от солнца. При виде дичи её суровое лицо просветлело.

– Я не прочь оставаться одна, ежели б вы всегда возвращались с такой добычей, – сказала она.

Джоди рассказывал взахлёб. Мать слушала вполуха, внимательно разглядывая привезенную оленину и медвежатину – хороша ли. Он оставил её и проскользнул в сарай к Флажку. Он дал ему обнюхать свои руки, рубашку, штаны.

– Так пахнет медведь, – говорил он. – Ты помчишься быстрее молнии, ежели почуешь этот запах вблизи. А вот это – волк. После наводнения волки стали хуже медведей, но нынче утром мы их, наверное, всех извели. Ну, может, осталось три-четыре, так ты от них беги. А вот ещё запах – это твои сородичи. Быть может, твой родитель, – прибавил он, поражённый и вместе с тем зачарованный этой мыслью. – От них убегать не надо. Нет, пожалуй, всё-таки надо. Отец говорит, старый бык, когда в охоте, иногда убивает оленёнка или годовалого оленя. Ты просто убегай от всех.

Флажок махал своим белым хвостиком, топал ногами и вскидывал голову.

– Не говори мне «нет». Слушай, что тебе говорят.

Он отвязал оленёнка и вывел во двор. Отец кликал его: надо было помочь ему отнести дичь на задний двор. Учуяв запах медведя, Флажок бросился прочь, но потом вернулся и стал осторожно принюхиваться издалека, вытягивая свою стройную шею. На свежевание и разделку туш ушёл весь остаток дня. Обеда матушка Бэкстер не варила. Они не были голодны, и, выждав, она приготовила обильный горячий ужин на час раньше обычного. Сперва Пенни и Джоди жадно накинулись на еду, но на середине ужина вдруг почувствовали такую усталость, что у них пропал аппетит. Джоди встал из-за стола. Солнце только начинало садиться. У Джоди ныла спина, веки слипались. Ему хотелось послушать разговор матери и отца о покупках, и ещё надо было решить, что он хочет для себя из Джексонвилла. Но глаза его закрывались сами собой. Он упал в постель и мгновенно заснул.

А Пенни и матушка Бэкстер весь вечер толковали о том, что им всего нужнее на зиму. Результатом был список, который матушка Бэкстер старательно вывела карандашом на линованной бумаге.