Свет былого

У самого бунгало Снук с ключом в руке чуть опередил группу, но, едва он поднялся на порог, дверь распахнулась, и к ним вышла Пруденс, спокойная, элегантная, всем своим обликом олицетворяющая недоступное другим совершенство. В короткой блузке, подвязанной узлом, она, словно порыв дорогих духов, светлых волос и затянутой в шелк груди, прошелестела мимо Снука навстречу Амброузу. Снедаемый ревностью, Снук увидел, как они поцеловались, но, сохраняя непроницаемый вид, решил оставить увиденное без комментариев.

— Трогательная встреча, — услышал он собственный голос, самовольно нарушивший все стратегические планы рассудка. — Нас не было целых два часа!

В ответ Пруденс только еще крепче прижалась к Амброузу.

— Мне было одиноко, — прошептала она ему. — И я хочу есть. Давай позавтракаем в отеле.

На лице Амброуза отразилось замешательство.

— Я думал остаться здесь, Пру. Слишком много работы.

— А ты не можешь работать в отеле?

— Без Гила не могу. Он у нас теперь гвоздь программы.

— В самом деле? — Пруденс с недоверием взглянула на Снука. — Ну, тогда, может быть…

— Я не рискну поехать в Кисуму в таком виде, — сказал Снук, потрогав свою короткую стрижку «ежиком».

Мерфи, Квиг и Калвер заулыбались.

— Мы поедим позже, — торопливо сказал Амброуз, подталкивая Пруденс к двери. — Кроме того, у нас есть что отметить: мы только что вошли в историю науки. Ты сейчас сама все услышишь…

Продолжая уговаривать Пруденс, он увел ее в гостиную.

Снук прошел на кухню, включил перколатор и ополоснул лицо холодной водой над раковиной. Домашняя обстановка на время вытеснила из его мыслей безнадежно серый Авернус. Вернувшись с чашкой кофе в комнату, он застал всю компанию за обсуждением успешного эксперимента. Калвер и Квиг, развалившись в креслах в самых непринужденных позах, спорили о методах анализа тех нескольких авернианских звуков, что им удалось записать. Мерфи стоял у окна, задумчиво пережевывая резинку и устремив взгляд в сторону шахты.

— Есть кофе и джин, — объявил Снук. — Выбирайте сами.

— Мне ничего, — сказал Амброуз. — Столько всего навалилось, что я, право, не знаю, с чего начать, однако давайте прежде всего прослушаем запись Гила.

Он снял с запястья магнитофон, настроил и вложил его в гнездо усилителя.

— Гил, слушайте внимательно, возможно, это вызовет у вас еще какие-нибудь воспоминания. Мы имеем дело с новой формой общения и совершенно не знаем, как воспользоваться ею наилучшим образом. Мне все еще представляется, что аналого-цифровой модулятор надежнее позволит нам связаться с авернианцами, но с вашей помощью мы сможем изучить их язык за несколько дней вместо того, чтобы тратить на это недели или месяцы.

Он включил воспроизведение, и голос Снука заполнил комнату:

«Покоя глубины тебе волны бегущей…»

Пруденс, сидевшая на подлокотнике, кресла Амброуза, неожиданно прыснула.

— Извините, — сказала она, — но это просто смешно.

Амброуз выключил аппарат и укоризненно взглянул на нее.

— Пожалуйста, Пру… Все происходящее очень для нас важно.

Она закивала и вытерла глаза.

— Я знаю и прошу меня извинить, но, похоже, вы доказали всего лишь то, что авернианцы на самом деле кельты. Глупо.

— Что ты имеешь в виду?

— «Покоя глубины тебе волны бегущей» — это первая строка традиционного кельтского благословения.

— Ты уверена?

— Абсолютно. В колледже моя соседка по комнате прилепила его на дверцу шкафа. «Покоя глубины тебе волны бегущей; Покоя глубины тебе струи воздушной; Покоя глубины…» Когда-то я помнила его наизусть. — Пруденс с вызовом взглянула на Снука.

— Никогда его не слышал, — сказал он.

— Непонятно… — Амброуз пристально посмотрел на него. — Хотя я могу предположить, что на самом деле вы когда-то очень давно слышали эти слова, и они отложились в вашем подсознании.

— Ну и что? Я же сказал, что мы с Феллетом не разговаривали. Я просто воспринимал его мысли, и вот в таком виде ко мне пришла первая.

— Удивительное совпадение фраз, но, очевидно, этому есть какое-то объяснение.

— Я могу предложить его прямо сейчас, — сказала Пруденс. — Мистер Снук остался без работы, и, будучи человеком изобретательным, он тут же нашел себе новое занятие.

Амброуз покачал головой.

— Ты несправедлива, Пру.

— Может быть, но ты же ученый, Бойс. Где подлинные доказательства, что этот замечательный телепатический контакт не выдумка мистера Снука?

— Рассказ Гила содержит достаточно доказательств, вполне меня удовлетворяющих.

— Мне наплевать, верите вы мне или нет, — вступил в разговор Снук,

— но я повторяю: у нас с Феллетом был не обычный разговор. Часть информации я получал словесно, иначе я не узнал бы его имени, а часть — в представлениях, ощущениях и образах. Авернус по большей части покрыт водой. Вода там повсюду, не переставая дуют ветры, и авернианцам, похоже, нравится образ волн, постоянно бегущих вокруг планеты. Для них, мне кажется, они символизируют покой, мир или что-то в этом духе.

Амброуз сделал в блокноте какую-то запись.

— Вы не упоминали об этом раньше. Во всяком случае, не в деталях.