Свет былого

Гаррод тоже улыбнулся и посмотрел на часы.

– Сейчас ровно одна минута пятого, верно?

– Ммм... Да.

– Значит, Карл Лейграф сейчас один в кабинете и блаженствует над своим первым коктейлем. Пьет он слабенький виски с содовой, набив стакан льдом, и я не прочь составить ему компанию. Пожалуйста, сообщите обо мне.

Женщина поколебалась и включила селектор. Через несколько секунд из внутренней двери с запотевшим бокалом в руке вышел Лейграф – стройный, небрежно одетый, преждевременно полысевший мужчина с серьезными серыми глазами.

– Заходите, Эл. Вы подоспели в самый раз. – Знаю. – Гаррод вошел в отсвечивающий серебром кабинет, где видное место занимали модели сложных геометрических фигур из проволоки. – Выпить не откажусь. Моя машина испустила дух в двух кварталах отсюда. Пришлось ее бросить и идти пешком. Вы не разбираетесь в турбодвигателях?

– Нет. Но опишите мне симптомы, и я попробую что-нибудь придумать.

Гаррод покачал головой. Его всегда восхищала готовность Лейграфа заинтересоваться любой темой и принять участие в ее обсуждении.

– Я пришел не ради этого.

– Вот как? Вам водку с тоником?

– Спасибо, только послабее.

Лейграф наполнил бокал и отнес его к столику, где сел Гаррод.

– Все еще беспокоитесь из-за «стилетов»? Гаррод кивнул и не спеша пригубил.

– У меня есть для вас новые данные.

– А именно?

– Полагаю, вы слышали о катастрофе «Авроры» два дня назад?

– Слышал! Только об этом и трубят! Жена купила в прошлом году по моему совету новый выпуск акций ЮЭК и теперь... – Лей-граф поднес бокал к губам. – Какие данные?

– На «Авроре» стоял термогард.

– Я знаю о вашем контракте, Эл, но самолет наверняка летал не один месяц.

– Да, однако не с моими стеклами. Программу испытательных полетов на малых скоростях гнали с обычными. – Гаррод заглянул в бокал: от дробленого льда спускались крохотные струйки холодной жидкости. – Во вторник «Аврора» первый раз полетела с термогардом.

– Совпадение! – фыркнул Лейграф. – Зачем вы себя мучаете?

– Это вы пришли ко мне, Карл. Помните?

– Но сам же предупредил, что это дикая флуктуация чисел. При анализе такого сложного комплекса, как движение городского транспорта, непременно столкнешься с самыми невероятными статистическими причудами...

– По пути на аэродром в нас с Эстер едва не врезался «стилет», делавший левый поворот.

– Вы портите мне лучшее время дня! – в сердцах воскликнул Лейграф, отодвигая бокал. – Отвлекитесь на минуту. Ну как новый тип ветрового стекла способен вызывать аварии? Бога ради, Эл, разве это возможно?

Гаррод пожал плечами.

– Я вырастил необычный вид кристалла, прочнее любого известного стекла. Он даже прозрачным не должен был быть, потому что отражает энергию практически на всех длинах волн, кроме видимого спектра. Так я запатентовал лучший в мире материал для ветровых стекол... Но, положим, он пропускает какое-то иное излучение? Даже усиливает или фокусирует? Неизвестное нам?

– Излучение, которое превращает хороших пилотов и водителей в плохих? – Лейграф схватил бокал и осушил его одним глотком – А волосы по всему лицу от него не отрастают? Или вот такие зубы? – Он поднес ко рту кулак и растопырил пальцы.

Гаррод рассмеялся.

– Я и сам понимаю, что это звучит дико. Но попробуем взглянуть с другой стороны. Мне доводилось читать о дороге во Франции, где происходили частые аварии. Никто не понимал почему – прямое широкое шоссе, окаймленное тополями. Потом выяснилось, что деревья располагались на таком расстоянии друг от друга, что при движении с максимальной разрешенной скоростью солнце било в глаза водителя с частотой десять раз в секунду.

– При чем тут... – недоуменно начал Лейграф. – Ага, кажется, понял. Альфа-ритм мозга. Гипноз.

– Да. А эпилепсия? Вы знаете, что эпилептику нельзя смотреть телевизор, у которого медленно плывет картинка?

Лейграф покачал головой.

– Совсем разные явления, Эл.

– Не уверен. Что, если термогард генерирует? Производит некий пульсирующий эффект?

– Это не объясняет значения поворотов. Анализ аварий со «стилетами», проведенный моей компанией, показывает, что практически все они происходили во время левых поворотов. Мое мнение – виновато рулевое управление.

– Нет, – твердо сказал Гаррод. – Это уже доказано.

– Разумеется, в момент катастрофы «Аврора» поворачивала... – Серые глаза Лейграфа слегка расширились: – ведь можно сказать, что при посадке самолет поворачивает в вертикальной плоскости?

– Да. Это называется выравниванием. Только Ренфрю не успел выровнять. Он практически вогнал самолет прямо в землю.

Лейграф вскочил на ноги.

– Он повернул слишком поздно! И в том же беда водителей «стилетов». Они недооценивают время, которое требуется для пересечения противоположной полосы движения. Вот оно, Эл.

Сердце Гаррода тяжело осело.

– Что – оно?

– Общий фактор.

– Но куда он нас приводит?

– Никуда. Подтверждает ваши новые сведения, только и всего. Но я начинаю склоняться к мысли, что термогард действительно как-то влияет на пропускаемый свет... Предположим, изменяет длину волны обычного света и делает его опасным. Больной водитель или пилот...

Гаррод покачал головой.