Свет Черной Звезды

— Враг нашего враг — далеко не всегда друг. У Синего пламени был свой план мести, долгий, лелеемый им несколько сотен лет, и единственным, кому Свет хотел причинить вред, был мой отец. А теперь скажите мне, Арахандар Властитель Ночи, что является самым страшным для любого отца? Ну кроме вас, разумеется, — указав на трупы его сыновей, усмехнулась я.

И темный застыл.

Несколько секунд он пристально взирал на меня, а затем глухо произнес:

— Ты отравлена.

Была бы, если бы не принадлежала к королевской семье древней Ирани, но я солгала с самой очаровательной улыбкой на губах:

— А вы полагаете, Синее пламя собирался преподнести вам меня на блюдечке?

— На алтаре…- глухо поправил Арахандар.

— Не суть, — я продолжала улыбаться.

Для меня действительно не было никакой принципиальной разницы, для него по факту тоже.

— И… когда? — глухо вопросил темный.

Поведя плечом, безразлично ответила:

— Завтра, после бракосочетания. Цвет видимо, как и вы является ценителем лиц врагов, осознавших, что их женщиной всласть попользовались, а потому, запланировал ваше удовольствие. Можно даже сказать, что он своеобразно позаботился о вас, — последнее было произнесено с изрядной долей сарказма.

Но, кажется, Арахандар сарказма не понял, потому что глухо переспросил:

— Забота?! Ублюдок собирался перекинуть меня в мир, который без тебя останется лишь могильником!

То есть расчет изначально строился на мне. Неплохо так.

— Зато, — я продолжала улыбаться, — благодаря его заботе в могильнике станет на одну могилу больше.

И проявляя абсолютное равнодушие к собственной судьбе, я посмотрела на застывшего Акъяра. Принц Ночного ужаса подыхал, это было отчетливо видно, но вместе с тем…

— Катрин, — хрипло просипел он. – Призови мир, уходи к Араэдену, он спасет, он сможет, он…

Да, он смог бы в любом случае, я в курсе. Но сейчас Араэден спасает ребенка убитой твоим отцом женщины, и скорее всего Араэн принц Ночи застукает его на моменте, когда кесарь будет вспарывать мертвой матери живот. Двусмысленная окажется ситуация, более чем, так что у меня ни малейшего сомнения нет в том, что сильнейший из темных принцев бросится убивать моего кесаря с яростью утратившего все в этой жизни мужчины. И это будет сокрушительная ярость, а на руках у императора окажется новорожденное дитя, и забота обо мне, сунувшейся в самое пекло, чтобы втолковать этому пустоголовому арахниду, что не надо плевать в колодец, если другого еще не выкопал… в смысле не смей уничтожать МОЙ МИР, сволочь!

И в этот момент решил высказаться Элионей:

— Она лжет. Синее пламя не стал бы травить жену своего союзника.

Скептически глянув на него, издевательски протянула:

— Сказал светлый, подвергнувший собственную мать остракизму и заточивший ее в темнице.

Фиолетовые глаза пресветлого принца полыхнули бешенством, и этот… очень недалекий индивид, в бешенстве заорал:

— Она осквернена! Она спала с темным! Отдавалась ему! Она родила от него!

— Да, о Великий Белый дух, ты ему тут морально во всех позах уже пару дней отдаешься, так, что кто бы говорил об осквернении, но только не ты, слизняк бесхребетный! — откровенно не сдержалась я.

Нервы, вероятно. Или голод. Даже не помню, сколько суток уже не ела. И Элионею стоило бы понять меня и простить, женщин в принципе полагается понимать и прощать, но это был какой-то неправильный светлый, и вместо того чтобы стоять там и не отсвечивать, он вдруг весь засветился, засиял даже, я бы сказала и…

И тут я сказала:

— Мне что, даже умереть не дадут спокойно?

И Арахандар смел его стеной тьмы, абсолютно не озаботившись сохранностью принца после сего действа. Элионея снесло так, что на проходе и дальней стене остались следы крови, но… кто я такая, чтобы еще и ему сочувствовать?!

А в следующее мгновение звякнули цепи Акъяра и принц рухнул на пол, тяжело дыша и пытаясь подняться.

Даже не глядя в сторону искалеченного и обессиленного сына, Арахандар холодно произнес:

— Кладки с порохаром, — то есть слово порох он тоже коверкал, — находятся под храмом, в Драконьих горах и у подножия Дыхания Смерти. Разберись, если все еще ее хочешь.

И быстро подойдя ко мне, Властитель Ночи больно ухватил за запястье.

— Не… смей ее… — начал было принц Ночного ужаса.

Но нас уже поглотил портал.

***

Арахандар перенес нас самым удивительным образом в… спальню. Нет, не то чтобы я действительно удивилась, но это была спальня без окон, без дверей, с каменными плохо оттесанными стенами и неожиданно теплым полом. Собственно теплый пол меня очень порадовал, так что, подхватив наиболее чистый из обнаруженных в шкафу плащей, я невозмутимо устроилась именно на полу, потому что к этому моменту уже абсолютно продрогла в своих мокрых платьях.