Свет чужого солнца

Невысокий, широкоплечий, наверняка сильный воин, но походил скорее на рабочего, чем на воина, и это вызвало у нее отвращение. Темные даже для джелийца, жесткие волосы, грубое лицо. Не о нем ли говорили, что он родом не из Джелы, а откуда-то издалека? И все же он был жрецом-легионером: не клинок, а двойная спираль пересекала два солнца на его левом плече. Джехан и не предполагала, что чужак может подняться так высоко, и ей это не нравилось. Очень не нравилось.

— Сначала, — заговорил гед, — мы изучим неизвестное. Потом приступим к проверке известного и к созданию и изучению нового оружия.

Гед замолчал. Все тоже молчали. Джехан ждала, сосредоточив внимание на делизийцах и Дахаре, который в любую секунду мог дать сигнал к нападению, но никто не пошевелился.

Бежали минуты. Тишина становилась все тягостнее, напряжение волнами расходилось по комнате. Гед сидел с бесстрастным лицом и не произносил больше ни слова. И это учеба? Это тренировка? Дерьмо! Краем глаза Джехан уловила взгляд долговязой костлявой девушки, сидевшей справа. Ее волосы, к удивлению Джехан, отливали рыжиной. Рыжеволосыми преимущественно были делизийки, но выправка и одежда девушки выдавали в ней легионера. Они с Джехан украдкой обменялись изумленными взглядами. Девушка слегка повернула большой палец внутрь, что среди сестер-легионеров означало скрытый намек на глупость начальства. Оказывается, в Эр-Фроу еще не все сошли с ума.

Молчание затянулось.

Когда Джехан показалось, что она больше не в силах выносить тишину, Дахар спросил у геда:

— Если мы должны начать изучение неизвестного, то как оно будет проходить?

— Я отвечу на любые ваши вопросы, — немедленно ответил гед.

— Нам разрешается задавать вопросы?

— Да. — Гед внимательно изучал лейтенанта, и Джехан снова отметила, что его лицо не выражало никаких чувств. Вероятно, они чертовски хорошие воины, подумала она, если позволяют себе смотреть на людей с таким оскорбительным безразличием.

По плечу, которое она вывихнула, нападая на геда, пробежала судорога.

Лейтенант обращался к геду уважительно. Жрецы-легионеры, конечно, полезны на поле брани — раненым необходима помощь, — но командовать… И все же, несмотря на свою простоту, Дахар выглядел настоящим бойцом, а не слюнявым знахарем. В суровом взгляде его темных глаз пылало жаркое пламя. Что ж, среди жрецов-легионеров попадались и такие — увлеченные не только боем.

Они задавали мудреные вопросы, раздумывали о том, что не стоило и выеденного яйца.

— Я Дахар Анла, жрец-легионер и первый лейтенант главнокомандующей. — Он помедлил, но произошло невероятное — гед не представился в ответ.

Джелийцы и делизийцы почувствовали себя бесконечно уязвленными. Делизийцы, даже солдаты, открыто выразили свое изумление. Фу! И это называется дисциплиной! Джехан прищурилась. Рыжеволосая сестра-легионер сжала кулаки.

— Скажи мне свое имя, — наконец выдавил из себя Дахар.

— Гракс, гед, — отозвался чужак. — Мой мир вращается вокруг другой звезды.

Все вновь замолчали. Джехан фыркнула про себя — она поверит геду не раньше, чем увидит заход Маяка. Дахар слегка подался вперед. Он сдерживался изо всех сил, но его взгляд сверлил геда, словно раскаленный клинок.

— Зачем вы пришли на Кому? Зачем вы построили Эр-Фроу? — вызывающе спросил он.

— Чтобы учить людей.

— Почему?

— Потому, что предпочли учить.

— Ты мастер-воин? Это твоя религия?

Снова повисла пауза, такая же, как та, что вынудила Джехан броситься на геда. Казалось, чужак к чему-то прислушивается. К чему?

— Мы не жрецы, — ответил он. — Мы пришли на Кому учить, потому что хотим понять психологию людей.

— Зачем? — послышался другой голос. Вопрос задал один из делизийских солдат. Джехан не поверила своим ушам: он заговорил раньше своего командира.

— К чему вам это? — угрюмо повторил солдат.

— Нам необходимо знание, которого у нас нет. Разве тебе никогда не хотелось узнать то, чего ты не знал раньше, просто ради интереса?

— Нет, — отозвался делизиец. Его мрачность граничила с наглостью. — Все, чего я хочу, — это получить драгоценности, которые вы обещали. Когда вы их дадите?

— Все, кто останется в Эр-Фроу на год, получат награду.

— А разве у нас есть выбор? Мы замурованы здесь, и даже вместо неба — стена! — раздался голос Дахара.

Джехан вздрогнула и уставилась на него. Небо — стена! Раздались восклицания — испуганные, насмешливые, изумленные. Только загадочный альбинос остался невозмутим. Может, он глухой?

— Как вы узнали об этом? — спросил гед Дахара.

— Влез на дерево возле стены, дотянулся до вашего неба и понял, что оно стеклянное.

Люди возмущенно зароптали. Гед сидел молча — снова к чему-то прислушивался! Вдруг одна из делизиек наклонилась вперед и закрыла лицо руками. Делизийский солдат вытащил нож, рыжеволосая девушка рядом с Джехан обнажила свой. Горожане и солдаты заволновались. Всех охватил страх — за исключением маленькой проститутки и женщины-стеклодува, которая уставилась на Дахара так, будто его слова повисли перед ней в воздухе. Она смотрела на лейтенанта в упор! Честное слово, Джехан следовало бы бросить эту наглую тварь замерзать в вельде.