Свет далекой звезды

Утром народ долго любовался Диминой шишкой и не скупился на комментарии.

— И стало светло, как днем! — восклицал один.

— Везет же некоторым! — комментировал другой. — И на батарейки тратиться не надо.

— А я заснуть не мог! — возмущался третий. — Светит и светит с верхней полки прямо в глаза.

— Что случилось, Дима? — спросил руководитель. — С полки свалился?

— В дверь не вписался, — признался Дима. — Такие узкие двери в вагоне — просто не протиснешься с первого раза.

Умывшись и захватив остатки еды, он снова понесся к Лене. Они тоже встали и давно поджидали его к завтраку. Им же не надо было выстаивать эту ужасную очередь в туалет.

Увидев Димин фонарь, Лена испугалась:

— Кто это тебя?

— Дверь вашего вагона. Наверно, проводница ее на меня натравила. Бросилась навстречу да как даст в лоб!

— Ты еще чего придумай! — возмутилась все слышавшая проводница, занося чай в купе. — Нечего по вагонам шастать, когда нормальные люди спят.

Все засмеялись.

— Мама, может, ему холодную примочку сделать? — Лена, осторожно потрогала шишку. — Больно?

— Теперь поздно прикладывать холод, — ответила Ольга, — это надо было делать сразу.

— Когда ты трогаешь, не больно. — Дима вытянул губы, изображая поцелуй. — Потрогай еще.

Лена положила ему на лоб ладошку, и он блаженно замер.

— Пойду, схожу в ресторан, — встала Ольга, — посмотрю, что там продают. Надо будет перекусить перед Москвой, а у нас все закончилось.

Она, конечно, могла никуда не ходить, ведь по вагонам возили тележки с едой. Но ей не хотелось им мешать.

Едва она закрыла за собой дверь, как Дима рванулся к Лене и схватил ее в охапку.

— Наконец-то! — воскликнул он. — Ну, теперь все! Берегись! Сейчас я отведу душу.

— Больной, вы шальной! — смеясь, закричала Лена. — Осторожней, ты меня задушишь!

Но, когда он, жадно целуя, прижал ее голову к подушке, взгляд Лены стал серьезен и даже тревожен.

— Димочка, не надо, — тихо попросила она. — Возьми себя в руки. Во-первых, мама может вернуться в любую минуту или кто-нибудь заглянет.

— А во-вторых? — Он продолжал целовать ее в нос, лоб, подбородок — куда попало.

— А во-вторых… ну не надо, перестань.

— Я не могу оторваться, — признался Дима. — Слишком долго терпел. Когда устану — перестану.

В дверь постучали.

— Ну вот, дождался, — сердито прошептала Лена, поправляя прическу. — Наверно, проводница сдачу принесла. Вот она тебе сейчас выдаст.

— Войдите! — крикнул Дима. — Мы уже встали.

В купе заглянул какой-то мужчина и, извинившись, скрылся.

— Ты с ума сошел! — Возмущенная Лена легонько шлепнула его по губам. — Что люди про нас подумают?

— Вот пусть об этом самом и думают, — наставительно сказал Дима. — Может, им завидно станет и самим захочется. Тогда они закроются в своих купе и перестанут заглядывать в чужие.

В дверь снова постучали.

— Открыто! — крикнула Лена, погрозив Диме пальцем.

Вошла Ольга. Ребята сидели с благопристойными выражениями на приличном расстоянии друг от друга.

Хитрецы, — подумала Ольга. — Но хорошенького понемножку.

— Там вас зовут, — сказала она, — ваш руководитель будет давать дальнейшие инструкции. Завтра в Кремль на бал пойдете, счастливчики. В наше время о таком не приходилось и мечтать.

— Ура-а! — заорал Дима и потащил Лену в свой вагон. Там их встретили аплодисментами и криками "горько!" Какой-то умник пустил слух, что у них тайное свадебное путешествие. Дима пообещал найти умника и устроить ему тайные похороны. Призвав всех к порядку, руководитель предупредил, чтобы по прибытии в Москву никто никуда не отлучался. Все вместе едут в Измайлово, оформляются в гостинице, а потом могут идти по своим делам, предупредив его, куда держат путь и когда вернутся.

Каждый вечер будет перекличка, и не явившихся ночевать без предупреждения ждут крупные неприятности по возвращении домой. В остальном — полная демократия. Хочешь — иди со всеми в музей, не хочешь — дрыхни хоть до вечера, дело хозяйское.

Глава 64. НА ЕЛКЕ В КРЕМЛЕ

Казанский вокзал встретил южан толпами народа и лютым холодом — около минус тридцати по Цельсию. У Лены сразу закоченел кончик носа. Прикрыв его рукавичкой, она наскоро попрощалась с Димой и остальными ребятами, и они с мамой побежали на площадь, где их ждала машина. А Дима побрел с группой в метро, проклиная Ольгин симпозиум, из-за которого Лена будет жить так далеко.

Как только их оформили в гостинице, Дима позвонил ей и стал умолять о встрече. Втайне он надеялся, что ему будет позволено приходить к ней в гости. Но этого не случилось.

Лена с мамой остановились у Ольгиных друзей по аспирантуре. В пору их молодости друзья именовались Василем и Ниночкой Петренко и очень дружили с Ольгой, закончившей аспирантуру на год раньше них. Она много помогала им в работе над диссертациями, и они остались ей за это признательны.

Теперь Василий Андреевич стал маститым доктором наук, профессором одной из кафедр МГУ, а его жена — Нина Петровна — будучи доцентом преподавала высшую математику в автодорожном институте.