Свет далекой звезды

Завьялов чуть высовывается из окна. Сам не знает зачем. Просто из любопытства, узнать, какой дом нужен этой девушке.

Она стоит прямо под его окном, запрокидывает голову к номерному фонарику и вдруг поспешно входит в подъезд. «К кому бы это? — лениво думает Завьялов. — К портнихе? Она на первом этаже. К зубному врачу? Это на третьем. К Егоровым? У них сын, молодой парень, студент. Изучает радиоэлектронику. Модная теперь профессия. Не к нему ли?..»

По противоположной стороне улицы медленно идут мужчина и женщина. Тащат большой переплетенный веревками картонный ящик. Радиоприемник или телевизор. Тяжелая штука!..

Пробегает вприпрыжку мальчик в коротких штанишках, с брикетом мороженого в руке.

Раздается звонок. Резкий, короткий. Завьялов не сразу соображает, что звонят к нему. Ему кажется, что звук доносится с улицы. Снова звонят. Теперь Завьялов спешит к двери.

На пороге та самая тоненькая девушка. Вот неожиданность! Ошиблась, конечно…

— Товарищ Завьялов здесь живет? — спрашивает девушка.

— Здесь, — недоуменно отвечает Завьялов.

— Это вы?

Она неуверенно переступает порог. Он закрывает дверь. В передней почти темно.

И вдруг сердце Завьялова начинает биться часто-часто. Он сам не знает почему. Его охватывает чувство необъяснимой тревоги.

— Меня мама послала к вам, — говорит девушка. — Моя фамилия — Прохорова.

— Да, да… конечно, — сбивчиво бормочет Завьялов, чувствуя, что его губы пересохли.

— Она просила передать вам это… Срочно! Протягивает свернутую четвертушкой бумажку. Он выхватывает бумажку из ее рук.

Темно. Он не может разобрать ни слова. Бросается в комнату. Читает:

МИНИСТЕРСТВО ОБОРОНЫ СССР Наградной отдел

На В /запрос № 0485/16 сообщаем, что старший сержант Миронова Ольга Алексеевна за участие в боях с немецкими оккупантами и проявленный при этом героизм была награждена в 1943 году орденом Красной Звезды и в 1944 году орденом Отечественной войны II ст. Этот орден был ей вручен в 1950 г. по месту жительства в г. Ленинграде, где она проживала по Малоохтинскому просп., д. 14, кв. 8.

Зам. начальника отдела майор а/с — подпись.

И ниже приписка: «Поздравляю вас, Владимир Андреевич!

К. Прохорова».

Завьялов стоит неподвижно. Все плывет перед его глазами. Издалека, точно откуда-то из-за толстой, почти непроницаемой для звуков стены, он слышит девичий голос:

— Что с вами?! Вам плохо? Растерянная, испуганная девушка робко тормошит его за плечо.

— Вам плохо?

Нет. Теперь все прошло. Он снова все отчетливо видит. Комнату, открытое окно, уличный фонарь. Листок бумаги, который держит в онемевших пальцах, и эту девушку.

— Нет. Теперь хорошо. Все прошло, — говорит Завьялов.

На его глазах слезы. Девушка отворачивается. Наверно, еще никогда не видела слез на глазах мужчины.

Не глядя на Завьялова, она говорит:

— Эту бумагу мама получила уже перед самым концом рабочего дня. Она сняла копию и велела мне отнести ее вам. Сказала, что для вас это очень важно.

— Важно — не то слово, — едва слышно отвечает Завьялов.

— Мама звонила вам по телефону, но никто не отвечал. Она велела мне, если вас нет дома, опустить эту бумагу в ящик для газет или подсунуть под дверь. Ну, теперь я пойду домой.

И только сейчас Завьялов соображает: «Мама велела. Мама сказала…» Но это же значит, что перед ним Лиза. Та самая Лиза!..

— Вы… Лиза? — спрашивает он.

— Да, я Лиза.

— Но… но у вас несчастье… Заболел ребенок, правда? Ему лучше?

— Он умер.

Она смотрит в открытое окно, на фонарь. Глаза сухие.

Нет, ей не девятнадцать. Больше. Чуть наметившиеся морщинки у глаз. А губы еще совсем девичьи, без всяких следов краски…

Завьялов молчит. Не знает, что сказать. Слова сочувствия, утешения, общие фразы?..

Слышно, как звякает дверной замок. Это Виктор. Войдя в комнату, восклицает:

— Вот и я! А у вас, кажется, гости?

Он смотрит на Лизу, стоящую вполоборота к нему. И Завьялов видит, как мгновенно меняется лицо Виктора. На нем отражается испуг, потом его сменяет гримаса отвращения.

— Зачем ты сюда пришла? — неприязненно, даже грубо спрашивает он. Их взгляды встречаются. Бледное лицо Лизы становится совсем белым. Ее губы вздрагивают.

— Ты?.. Ты здесь? — чуть слышно произносит она. Внезапно ее большие глаза сужаются. Она смотрит на Виктора не только с удивлением, не только с неприязнью, в ее глазах ненависть.