Свет далёких звёзд

— Виктор, что ты… к тебе нет вопросов. Это почти непосильная задача. — Ефремов побарабанил пальцами по столу. — Никто ничего не должен был заподозрить…

— Александр… Вы не боитесь, что и проект, и корабль просто изымут и используют, как нужно военным?

— Сейчас нет. Я им необходим. — Не удивился вопросу тот. — Кроме меня полную технологию создания «Молнии» и кольца не знает никто. Поэтому мы и летим вместе. Конечно, это дело времени, когда они поймут, что всех нужных данных для постройки у них нет, но я свои секреты не раскрою, уж будь уверен. И раз пошёл такой разговор… Но я хочу, чтобы это тоже осталось между нами.

Виктор молча кивнул.

— Это не просто просьба! — Ефремов устремил на него взгляд из-под нахмуренных седых бровей. — Если об этом узнают, меня, как минимум, отстранят от проекта.

— Александр. Я вам доверяю, — просто сказал Виктор. — И сохраню секрет, не сомневайтесь.

— У тебя и не будет выбора. — Ефремов взял комм в руки, взглянул на время. — Как тебе известно, одного члена экипажа заменили месяц назад, не спрашивая моего согласия. Откопав какой-то неподобающий материал на Джейсона, обвинили его в нелояльности Совету и отстранили с формулировкой «неблагонадёжен». Так что теперь наш второй астрофизик — Анастасия Ли. Впрочем, ты и так это знаешь.

Виктор кивнул, недоумевая, зачем Ефремов тратит время на такие очевидные вещи.

— Дело в том, что она является дочерью одного из приближённых к Совету особ, Джона Ли. Это близкий друг самого Арона Гольда. Ты, возможно, никогда не слышал это имя. Он не из военных. Ли предпочитает нигде не светиться, держится в тени. Он нигде не фигурирует, про него не прочтёшь в прессе, хотя его состояние не уступает никому из Совета. И я уверен, что в случае неподчинения плану он дал указания действовать жёстко.

— Откуда вы это узнали? И чем Ли может нам помешать? И… зачем от подвергает свою дочь опасности?

— Узнал я об этом от своего человека, который отлично знает, как обращаться с базами данных. Мой один очень, очень старый друг. Рыковым тоже займётся он. А зачем… Возможно, Джон больше никому не может доверять. Виктор, я не знаю всего, что твориться в этом змеином гнезде! Ради власти любой из Совета пожертвует всем, чем можно. Ты понял ситуацию? Нам необходимо быть крайне осторожными. Тебе я доверяю, и хочу знать, что в случае критической ситуации ты будешь на моей стороне, что бы ни случилось. Я был вынужден взять её в экипаж, пойти на уступки, слишком многое на кону.

— Я… я понимаю. Само собой. — Проговорил Виктор. — Ещё одна проблема!

— Ещё одна проблема в нашем немаленьком списке…

Он отвернулся к окну.

— На самом деле игра идёт уже очень давно, Виктор. И ставки в ней куда больше, чем ты думаешь. Я очень осторожен. Особенно сейчас. Я иду по лезвию бритвы, и любая ошибка грозит концом всего… И ты будь осторожен, прошу тебя. Остальным я не могу сказать то же самое, что говорю тебе. Всех членов экипажа я знаю несколько лет. Но разве может быть уверенность в наше смутное время? Всё, долго говорить опасно, система может обратить на это внимание. Шифровальщик тоже не безупречен…

Виктор понимал, что Ефремова не только терпели, но и поощряли к исследованиям только потому, что сильные мира сего прекрасно знали — перенаселённая Земля несёт куда большую угрозу им чем один, хоть и влиятельный оппозиционер. О том, что будет с учёным, когда он станет не нужен, легко было догадаться. Но со стороны казалось что Ефремова такие мысли не волновали. Он просто великолепно умел держать себя в руках. И сейчас уже безмятежно смотрел на далёкие белые точки звёзд, отрешившись от всего остального. Раздался чуть слышный писк комма.

Александр обернулся.

— Кстати, ты не был ещё в техническом отсеке, да и жилой комплекс полностью готов. — оживился он. — Хотя… я думаю тебе и без меня его покажут. — Он улыбнулся, но глаза его оставались абсолютно серьёзны. Виктор вдруг подумал, что у Ефремова абсолютно не старческий взгляд. Глаза были чистыми, ярко-синими и смотрели всегда так, будто видели человека насквозь. Многим людям рядом с ним становилось не по себе, но не Виктору.

Учёный хотел ещё что-то сказать, но у него некстати позвонил комм, и он, кивнув на прощание, покинул каюту.

Виктор снова отвернулся к иллюминатору. Поверхность Марса всё так же медленно проплывала внизу. Заселение планеты шло уже пятый десяток лет, но пока не особо успешно — атмосфера с трудом поддавалась перестройке, постоянные бури стали неотъемлемой часть жизни колонистов.

На мгновение Виктору стало грустно. Всё-таки это путешествие надолго оторвёт их от родного мира, каким бы он ни был.