Свет горизонта (СИ)

Сарутоби достал из кармана старую фотографию. На ней были он сам многими годами ранее и Третий Хокаге. У Асумы были лохматые длинные волосы, молодые черты лица, неаккуратная щетина на щеках и подбородке. Уже тогда у Асумы в зубах была сигарета, от которой отделялась тонкая струйка дыма. Одет он был в спортивные брюки и куртку с меховым капюшоном, надетую поверх зеленоватой футболки. При взгляде на эту фотографию можно было увидеть Асуму таким, каким его никто из учеников не видел – рассеянным, расслабленным и несерьезным. Рядом стоял его отец, известный как Сарутоби Хирузен. Нет нужды его описывать, так как внешность этого человека не менялась, помимо появления седых волос и морщин на лице. В зубах его была курительная трубка.

Наруто эту фотографию не увидел, но по взгляду Асумы на нее понял его чувства. Сожаление, горечь и чувство собственной вины.

— Я был немного старше тебя, когда последний раз видел его. Как помнишь из моего старого рассказа, в двенадцать лет я получил статус чунина, то есть стал взрослым ниндзя. Я был своеволен, нетерпелив. Мне хотелось показать себя. Но тогда пост главы деревни занял Четвертый Хокаге, и вся моя жизнь пошла наперекосяк. Я провалил тест на звание джонина, был очень раздосадован. Потом я наплевал на все и покинул деревню, после чего путешествовал долгое время по стране Огня. Я повидал многое, — пробормотал Сарутоби.

Его пальцы настолько крепко сжали фотографию, что она немного прогнулась.

— Я набрел на Храм Огня, где провел несколько лет своей жизни. У меня были друзья, были враги… Я вступил в ряды Двенадцати ниндзя-защитников. Они не признавали власти Хокаге и оставались верны Дайме страны Огня. Но последней нитью, соединяющей меня с Конохой, оставался отец. Когда я нашел свой путь, обрел внутреннее спокойствие, я вернулся в деревню и узнал, что мой отец погиб. Он был отправлен Четвертым Хокаге на миссию, но так и не вернулся с нее. Это случилось в ту же ночь, когда исчез и сам Четвертый. Тогда Данзо-сама вновь занял пост Хокаге и оказал мне помощь. Я хотел стать человеком, достойным своего отца, хотел получить силу… Он дал мне эту силу, но я по-прежнему не являюсь достойным и никогда не стану им. Последнее, что я сказал отцу – это то, как я сильно ненавижу его и Коноху. И тогда он сказал мне одну единственную вещь, которая до сих пор мне полностью не понятна – то, что «король у всех один»… — продолжил Асума. Он, казалось бы, не замечал Наруто, погрузившись в воспоминания.

Сам джинчурики был несказанно удивлен столь подробному рассказу о прошлом сенсея. Узумаки опустил взгляд на пояс Сарутоби, и в его памяти вспыхнули картинки прошлого при виде белой повязки Асумы со странным символом.

— А что случилось с ниндзя-стражами? – спросил он.

— Храм подвергался всяческим атакам со стороны внешних врагов во время правления Четвертого Хокаге. При Сакумо и сама деревня не раз подвергалась опасности, так же как и Храм. Он намного ближе к границе с другими странами, а, так как является крупным центром, как Коноха, служит некой второй столицей. Я сомневаюсь, что Храм Огня еще цел. Сора был отправлен к нам в Коноху, чтобы избежать тяжелой участи. Его отец пал в бою… Я видел, как он погиб. У парня никого не осталось. Скорее всего, выжившие члены Двенадцати стражей покинули Храм и сейчас путешествуют по свету.

— Понятно, — протянул Наруто.

— Ты меня не поймешь, Наруто. В тебе живет бунтарский дух, жаждущий свободы. Я-то тебя прекрасно понимаю, поскольку сам в твоем возрасте был таким же. Но есть вещи куда важнее, — вот почему я одобряю режим Третьего. Это не только из-за моей личной ненависти к Четвертому. Я довольно таки неплохо сдружился с его сыном… Это ради того, чтобы у Конохи было будущее.

Наруто вздохнул и осмелился вновь подать голос.

— Вы не правы. Это не будущее. Данзо-сама может держать нас в деревне, как в клетке, навязывать нам свои идеалы, но он не может просто так взять и подчинить народ с помощью дзюцу. Люди даже не подозревали о том, что являются марионетками в чужих руках до сегодняшнего дня…

Асума задумчиво поскреб ногтем фильтр сигареты и стряхнул пепел.

— Я знал, ты не поймешь меня. Скажу только, что это был самый легкий выход из всех возможных. И я сам согласился на это…

Возмущение Наруто передалось всем его клонам. Оно прямо таки читалось на одинаковых лицах.

— А Хару… Вы подумали, что Данзо сделал с ней? Сколько людей погибло от опытов этого сумасшедшего. Он экспериментировал на людях, которые ему безоговорочно подчинялись, словно безвольный скот.

— Это не так. Хару не повезло. Ее смерть – ужасная трагедия, но она не напрасна. Данзо-сама хотел создать общество без войны, без болезней, без расслоения общества. Он пытался добиться равенства, сделать человека совершенным… — процедил Сарутоби.

— … сделав из Конохи военную машину, — прервал его Наруто, — Он хотел поработить весь мир шиноби, а только потом начать строить свою утопию.

— Для того что бы строить нужно сначала расчистить место, — признал мужчина.