Свет и Ветер. Том 1

По прилету к Карпатии я направился к крепости Арбитрес, где содержались недоказненные. Явно не в своей тарелке глава Арбитров (ну ещё бы, после подобного пердимонокля прошлого главы!), предоставил свой кабинет и предоставил отчеты по узникам.

Ну что можно сказать, «папаши» шаливших чад, которые зачастую были «мамашами», в целом, кроме укрывательства псайкеров и покрывания их преступлений были «средние по Империуму» чиновники высшего и средне-высшего звена планетарной власти. Арбитр да, тут была казнь публичная и аколиты Мальвы постарались, меня даже пробрало, хоть запись двухчасовой казни я проматывал. Впрочем, снисхождения не заслуживали и остальные. Так что ждёт их сопло стационарно смонтированного плазменного двигателя.

А вот чадушки, в возрасте от шестнадцати до тридцати отжигали. Не просто не по-детски, а… слов нет как. Почти десять тысяч жертв за пять лет от компании в дюжину мажоров. А уж подробности… Я даже подумал, а не повторить ли перфоманс аколитов Мальвы, впрочем, по здравому размышлению, решил, что гори лишние огнём.

Проглядывая допросные листы и протоколы, я отметил нужную мне персону. Точнее, вполне подходящую: стихийный мозгокрут, не менее чем Бета. И изощренная мразь, принцесска, мать её, всепланетарная. Дочка уже сожённого губернатора. Просмотрел остальных, но лучший вариант была эта девица.

— Чистое от записи и наблюдение помещение, — уведомил я главу арбитров. — В нём должно быть три ложа с кандалами. Этих троих туда, — кинул я три дела дядьке. — И не думай, что ты подумал, — сверкнул я раскаленным золотом глаз на едва заметную гримасу арбитра.

— Слушаюсь, Инквизитор! Дозволите исполнять? — аж вскочил дядька.

— Исполняйте, — кивнул я, прогоняя в голове детали ритуала и свои действия, если все пойдет как обычно.

Ну и действия, если мне повезет, та же прокрутил в голове. Через десять минут явился арбитр и провел меня в потребную комнату, где троица мажоров, прикованных и с ошейниками с символом Астра Астропатики уже были на месте.

— Почему голые? — с некоторым недовольством осведомился я.

— Простите, Инквизитор, норма допроса, неудобство допрашиваемого… — зачастил дядька, но я прервал его взмахом руки.

— Приемлемо, но в случае с этими — излишне, да и не факт что поможет. Арбитр, повторно напоминаю, после закрытия сей двери ни звук, ни образ не должны покинуть эту комнату. Выявив подобное я буду воспринимать совершившее подобное, врагом Империума, — подчеркнул я, начиная проверку сервочерепом.

— Полностью чистая от записывающих и следящих устройств камера, по слову вашему, милостью Императора клянусь! — поимперился арбитр. — А вы…

— Пресвятая Терра, — закатил я глаза. — Нет. Возможное влияние демонов и распространение культа. И знаете арбитры, прочитав о деяниях этого, — ядовито сказал я, окинув рукой мажоров, — воспринимать их людьми нельзя. Не то что желать. Они хуже ксеносов!

— Молю о прощении… — низко склонился Арбитр.

— Прощаю. Оставьте камеру, — отрезал я, ответом на что был скрежет замыкающихся запоров.

Сервочереп не отметил ни камер, ни следильных отверстий, так что я приступил к «ритуалу». Суть его была довольно проста, напитать гадкую книжонку энергией жертв, после чего обратить её на сосуд для демона. Жалости выродки не вызывали, так что к двум скованным я подошёл с книжкой в руке. Не будучи псайкером, мне пришлось насиловать горло эльдарской тарабарщиной, которая в переводе звучала как «прими жертву». Цепи на книжке исправно, через ушные отверстия пробили головы двоим, а книжка стала наливаться голубым светом с запахом дождя.

Наконец, я подошел к сосуду для демонхоста. Прям эталон принцесски, равнодушно окинул я взглядом двадцатилетнюю голубоглазую блондинку. Красивая, сучка, но как человек я с трудом удерживался от желания к чёрту свернуть нежную шейку. Инсигнией разомкнул ошейник и вытащил кляп, они были лишними, тут же отклонил направленные в меня лучи и ветер. И услышал, невнятный, захлебывающийся речитатив:

— Господин, смилуйтесь, смилуйтесь, я буду вашей покорной служанкой, только не убивайте-е-е, умоляю-у-у, — ныла сучка, не переставая пытаться взять меня под контроль, что я прервал, вымыв из нее ветер и свет до минимального объема.

— Матери, убивавшие под твоим контролем детей, понимающие, что творят, просили тебя не о том же? — риторически спросил я. — Виновна и подлежишь казни.

Сучка завыла, а я обратил книжку к ней, проскрипев на эльдарском, «объедини». Книжка выпустила цепочки, неприятно напомнив личинку ксеноса из одного фильма, и, распахнувшись, накрыла лицо и раззявленный в крике рот. И начала «вдавливать» в мычащую жертву знакомые энергии Лагинии, управившись менее чем за минуту. После чего, скрежетнув цепями по доспеху, книжонка зафиксировалась у меня на поясе, сомкнувшись. Видимо, признала «хозяйскую руку», хмыкнул я, вглядываясь в демонхоста. Последняя, дернулась увидев меня, но через секунду обмякла, очевидно почуяв знакомую энергию. И закатила глаза, видимо проверяя свое состояние и нынешнее вместилище, после чего в удивлении распахнула глаза и зачастила: